То геморрой то где то шишка стих

Åâãåíèé Îíåãèí

Ïðîëîã

Âñå ìû ïîðîþ ÷òî îíî,

Ïîêà áîêàë ïåíèñòûé ïüåì,

Ïîêà êðàñàâèö ìû åáåì,

Åáóò ñàìèõ íàñ â æîïó ãîäû —

Òàêîâ óâû çàêîí ïðèðîäû.

Ðàáû ñòðàñòåé, ðàáû ïîðîêà,

Ñòðåìèìñÿ ìû ïî âîëå ðîêà,

Òóäà, ãäå âûïèòü èëü åáíóòü,

È ïî âîçìîæíîñòè âñå äàðîì,

Ñòðåìèìñÿ ñäåëàòü ýòî ñ æàðîì,

È ïîñêîðåå óëèçíóòü.

Hî âðåìÿ ìåæäó òåì ëåòèò,

È íè õóÿ íàì íå ïðîñòèò,

Òî áîëü â ñïèíå, â ãðóäè îòäûøêà,

Òî ãåìîððîé, òî ãäå-òî øèøêà,

Hà÷íåì ìû êàøëÿòü è äðèñòàòü,

È ïàëüöåì â æîïå êîâûðÿòü,

È âñïîìèíàòü áûëûå ãîäû,

Òàêîâ, óâû, çàêîí ïðèðîäû.

Ïîòîì ñâåðíåòñÿ ëûêîì õóé,

È, êàê íàä íèì òû íè êîëäóé,

Îí íèêîãäà óæå íå âñòàíåò,

Êèâíåò íà ìèã è âíîâü çàâÿíåò,

Êàê âÿíóò ïåðâûå öâåòû,

Ìîðîçîì òðîíóòîé ëèñòâû,

Òàê âñåõ, äðóçüÿ, íàñ êîñÿò ãîäû,

Òàêîâ, óâû, çàêîí ïðèðîäû.

Ãëàâà ïåðâàÿ

Ìîé äÿäÿ ñàìûõ ÷åñòíûõ ïðàâèë,

Êîãäà íå â øóòêó çàíåìîã,

Êîáûëå òàê ñ óòðà çàïðàâèë,

×òî äâîðíèê âûòàùèòü íå ìîã.

Åãî ïðèìåð äðóãèì íàóêà,

Êîëü åñòü ìåæ íîã òàêàÿ øòóêà,

Íå òû÷ü åå êîáûëå â çàä

Êàê äÿäÿ — ñàì íå áóäåøü ðàä.

Ñ óòðà êàê äÿäÿ Çîðüêå âñòàâèë

È òóò èíôàðêò åãî õâàòèë

Îí ñîñòîÿíèå îñòàâèë

Âñåãî ëèøü ÷åòâåðòü ïðîêóòèë.

Åãî ïðèìåð äðóãèì íàóêà

×òî æèçíü? Íå æèçíü ñïëîøíàÿ ìóêà.

Âñþ æèçíü ðàáîòàåøü, êîïèøü

È íå äîåøü, è íå äîñïèøü,

È êàæåòñÿ, äîñòèã âñåãî òû,

Ïîðà îñòàâèòü âñå çàáîòû,

Æèòü â óäîâîëüñòâèå íà÷àòü

È ïðèáàëäåòü, è ïðèòîð÷àòü…

Àí íåò, ãîòîâèò ñíîâà ðîê

Ñóðîâûé æåñòêèé ñâîé óðîê.

Èòàê, ïèçäåö ïðèõîäèò äÿäå.

Íà âåê ïðîùàéòå âîäêà, áëÿäè.

È â ìðà÷íû ìûñëè ïîãðóæåí

Ëåæèò íà ñìåðòíîì îäðå îí.

À â ýòîò ñòîëü ïå÷àëüíûé ÷àñ

 äåðåâíþ âèõðåì ê äÿäå ì÷àñü,

Ðòîì æàäíî ê ãîðëûøêó ïðèíèê

Íàñëåäíèê âñåõ åãî ñáåðêíèã —

Ïëåìÿíèê, çâàòü åãî Åâãåíèé

Îí íå èìååÿ ñáåðåæåíèé

 êàêîé-òî äîëæíîñòè ñëóæèë

È ìèëîñòÿìè äÿäè æèë.

Åâãåíèÿ ïî÷òåííûé ïàïà

Êàêèì-òî âàæíûì ÷èíîì áûë.

Õîòü îñòîðîæíî, â ìåðó õàïàë

È ìíîãî òðàòèòü íå ëþáèë,

Íî âñå æå êàê òî ðàç óâëåêñÿ,

Âñïëûëî, ÷òî áûëî è ÷òî íåò,

Êàê ãîâîðèòñÿ, ïàïà ñïåêñÿ

È çàãóäåë íà äåñÿòü ëåò.

À áóäó÷è â ãîäàõ ïðåêëîííûõ,

Íå âûíåñÿ âîëíåíèé îííûõ

 îäíó íåäåëþ çàõèðåë,

Ïîøåë ïîñðàòü è îêîëåë.

Ìàìàøà äîëãî íå ñòðàäàëà.

Òàêîé óæ æåíùèíû íàðîä.

«ß íå ñòàðà åùå» — ñêàçàëà,

«ß æèòü õî÷ó, åáèñü âñå â ðîò».

È ñ òåì äàëà îò ñûíà õîäó,

Óæ îí îäèí æèâåò äâà ãîäà.

Åâãåíèé áûë ïðàêòè÷åí ñ äåòñòâà

Ñâîå ìèçåðíîå íàñëåäñòâî

Íå òðàòèë îí ïî ïóñòÿêàì.

Ïÿòàê ñëàãàÿ ê ïÿòàêàì,

Îí áûë âåëèêèé ýêîíîì,

Òî åñòü óìåë ñóäèòü î òîì,

Çà÷åì âñå ïüþò è òàì è òóò,

Õîòü öåíû âñå ó íàñ ðàñòóò.

Ëþáèë îí òóëèòüñÿ. È â ýòîì

Íå çíàë íè ìåðû, íè ÷èñëà.

Ê íåìó äðóçüÿ âçûâàëè… Ãäå òàì,

À ÷ëåí èìåë êàê ó îñëà.

Áûâàëî íà áàëó òàíöóÿ

 ñìóùåíüè äîëæåí áûë áåæàòü.

Åãî òðèêî äàâëåíüå õóÿ

Íå â ñèëàõ áûëî óäåðæàòü.

È ëàäíî, åñëè á âñå ñõîäèëî

Áåç øóìà, äðàêè, áåç áåäû,

À òî çà áàá íå ðàç ìóäèëà

Îí ïîëó÷àë óæå ïèçäû.

Äà âñå âèäàòü íå ê ïðîêó áûëî,

Ëèøü îêëåìàåòñÿ åäâà

È íó ïèõàòü ñâîé ìîòîâèëî

Áóäü òî èëü äåâêà, èëü âäîâà.

Ìû âñå åáåìñÿ ïîíåìíîãó

È ãäå-íèáóäü, è êàê-íèáóäü,

Òàê ÷òî ïîåáêîé ñëàâà áîãó

Ó íàñ íå ìóäðåíî áëåñíóòü.

Íî ïîáåðå÷ü íå âðåäíî ñåìÿ,

×ëåí ê íàì îäíèì êîíöîì ïðèðîñ,

Òåì ïà÷å, ÷òî â ëþáîå âðåìÿ

Òàê íà íåãî ïîâûøåí ñïðîñ.

Íî… Øà! ß êàæåòñÿ çàðâàëñÿ,

Ïðîùåíèÿ ó âàñ ïðîøó.

È ê äÿäå, ÷òî îäèí îñòàëñÿ

Ñêîðåå ñ âàìè ïîñïåøó.

Àõ, îïîçäàëè ìû íåìíîãî,

Ïàïàøà óæ â áàçå ïî÷èë.

Òàê ìèð åìó è ñëàâà áîãó,

×òî çàâåùàíüå íàñòðî÷èë.

À âîò ïëåìÿííèê ì÷èòñÿ áûñòðî

Êàê çà áëîíäèíêîþ ãðóçèí.

Äàâàéòå æå ìû âûéäåì òèõî,

Ïóñêàé îñòàíåòñÿ îäèí.

Íó à ïîêà ó íàñ åñòü âðåìÿ,

Ïîãîâîðèì íà çëîáó äíÿ.

Òàê, ÷òî ÿ òàì ïèçäåë ïðî ñåìÿ?

Çàáûë. Íî ýòî âñå õóéíÿ.

Íå â ýòîì çëà è áåä ïðè÷èíà.

Îò áàá ñòðàäàåì ìû, ìóæ÷èíû,

×òî â áàáàõ ïðîê? Îäíà ïèçäà,

Äà è ïèçäà íå áåç âðåäà.

È òàê íå òîëüêî íà Ðóñè,

 ëþáîé ñòðàíå î òîì ñïðîñè,

Ãäå áàáà, ñêàæóò, áûòü áåäå,

«Øåðøå ëÿ ôàì» — èùè â ïèçäå.

Îò áàáû ðóãàíü, ïüÿíêà, äðàêà,

Íî ëèøü åå ïîñòàâèøü ðàêîì,

Êîíöîì åå ïåðåêðåñòèøü

È âñå çàáóäåøü, âñå ïðîñòèøü,

È ëèøü êîíåö ïðèæìåøü ê íîãå

È òî óæå «ÒóëüìÎíò» ýãå!

À åñëè áû åùå ìèíåò,

À åñëè áû åùå… íî íåò,

×åðåä è ýòîìó ïðèäåò,

À íàñ òåïåðü Åâãåíèé æäåò.

Íî òóò íàñìåøëèâûé ÷èòàòåëü

Áûòü ìîæåò ìíå âîïðîñ çàäàñò.

Òû ñ áàáîé ñàì ëåæàë â êðîâàòè,

Èëü ìîæåò áûòü òû ïåäåðàñò?

Èëü ìîæåò â áàáàõ íå âåçëî?

Êîëü ãîâîðèøü, ÷òî â íèõ âñå çëî.

Åãî áåç ãíåâà è áåç ñòðàõà

Ïîøëþ èíòåëëèãåíòíî íà õóé,

Êîëè óìåí ìåíÿ ïîéìåò,

À êîëè ãëóï — ïóñêàé èäåò.

ß ñàì áû ðàä, ê ÷åìó ñêðûâàòü,

Ñ õîðîøåé áàáîþ â êðîâàòü!

Íî áàáà áàáîé îñòàåòñÿ,

Ïóñêàé êàê áîã îíà åáåòñÿ.

Ãëàâà âòîðàÿ

Äåðåâíÿ, ãäå ñêó÷àë Åâãåíèé

Áûëà ïðåëåñòíûé óãîëîê.

Îí â ïåðâûé äåíü áåç ðàññóæäåíèé

 êóñòû êðåñòüÿíêó ïîâîëîê.

È ïðåóñïåâ òàì â äåëå ñêîðîì,

Ñïîêîéíî âûëåç èç êóñòà,

Îáâåë ñâîå èìåíüå âçîðîì,

Ïîññàë è ìîëâèë: «Êðàñîòà!»

Îäèí ñðåäè ñâîèõ âëàäåíèé,

×òîá âðåìÿ ñ ïîëüçîé ïðîâîäèòü,

Ðåøèë Åâãåíèé â ýòó ïîðó

Òàêîé ïîðÿäîê ó÷ðåäèòü.

Âåëåë îí áàáàì âñåì ñîáðàòüñÿ,

Ïåðåñ÷èòàë èõ ëè÷íî ñàì,

×òîá áûëî ëåã÷å ðàçîáðàòüñÿ

Ïåðåïèñàë èõ ïî ÷àñàì.

Áûâàëî îí åùå â ïîñòåëè

Ñïðîñîíîê ÷åøåò äâà ÿéöà,

À ïîä îêíîì óæ áàáà â òåëå

Æäåò ñ íåòåðïåíüåì ó êðûëüöà.

 îáåä åùå è â óæèí òîæå,

Òàê êòî æ òàêîå ñòåðïèò, áîæå,

À íàø ãåðîé, õîòü è îñëàá

Åáåò è äíåì, è íî÷üþ áàá.

 ñîñåäñòâå ñ íèì è â òó æå ïîðó

Äðóãîé ïîìåùèê ïðîæèâàë,

Íî òîò òàêîãî áàáàì ïîðó,

Êàê íàø ïðèÿòåëü, íå äàâàë.

Çâàëñÿ ñîñåä Âëàäèìèð Ëåíñêèé.

Áûë ãîðîäñêîé, íå äåðåâåíñêèé,

Êðàñàâåö â ïîëíîì öâåòå ëåò,

Íî òîæå ñâîé èìåë ïðèâåò.

Ïîõóæå áàá, ïîõóæå âîäêè,

Íå äàé íàì áîã òàêîé íàõîäêè,

Êàêóþ ñåé ëèõîé îðåë

 áëàòíîé Ìîñêâå ñåáå îáðåë.

Îí, èçáåæàâ ðàçâðàòà ñâåòà,

Çàòÿíóò áûë â ðàçâðàò èíîé,

Åãî äóøà áûëà ñîãðåòà

Íàðêîòèêîâ ñòðóåé øàëüíîé.

Øèðÿëñÿ Âîâà ïîíåìíîãó,

Íî ïàðíåì ñëàâíûì áûë, åé áîãó,

È íà ïðèðîäû òèõèé ëîí

ßâèëñÿ î÷åíü êñòàòè îí.

Âåäü íàø Îíåãèí â ýòó ïîðó

Îò åáëè ÷àñòîé èçíåìîã,

Ëåæàë îäèí, çàäåðíóâ øòîðó,

È óæ ñìîòðåòü íà áàá íå ìîã.

Ïðèâû÷êè ñ äåòñòâà íå èìåÿ

Áåç äåë ïîäîëãó ïðèáûâàòü,

Hàøåë äðóãóþ îí çàòåþ:

È íà÷àë êðåïêî âûïèâàòü.

×òî æ, âûïèòü â ìåðó — õóäà íåòó,

Hî íàø ãåðîé áûë ïüÿí äî ñâåòó,

Èç ïèñòîëåòà â òóç ëóïèë

È êàê âåðáëþä â ïóñòûíå ïèë.

Î âèíà, âèíà! Âû äàâíî ëè

Ñëóæèëè èäîëîì è ìíå?

ß ïèë ïîäðÿä: íåêòàð, ãîâíî ëè.

È äóìàë — èñòèíà â âèíå.

Åå òàì íå íàøåë ïîêóäà.

È ñêîëüêî íå ïèë — âñå âî òùåò,

Íî ïóñòü íå ïðÿ÷åòñÿ ïàñêóäà,

Íàéäó! Êîëü åñòü îíà âîîáùå.

Îíåãèí ñ Ëåíñêèì ñòàëè äðóãè.

 ÷àñû âå÷åðíåé çèìíåé âüþãè

Ïîäîëãó ó îãíÿ ñèäÿò,

Ëèêåðû ïüþò, çà æèçíü ïèçäÿò.

Íî òóò Îíåãèí çàìå÷àåò,

×òî Ëåíñêèé êàê-òî îòâå÷àåò

Íà âñå âîïðîñû íåâïîïàä,

È óæ ñêîðåé ñìîòàòüñÿ ðàä,

È ïüåò óæå åäâà-åäâà,

Ïîñëóøàåì-êà èõ ñëîâà:

-Êóäà, Âëàäèìèð, òû óõîäèøü?

-Î, äà, Åâãåíèé, ìíå ïîðà.

-Ïîñòîé, ñ êåì âðåìÿ òû ïðîâîäèøü?

Èëè óæå íàøëàñü äûðà?

-Òû ïðàâ, Åâãåíèé, òîëüêî, òîëüêî…

-Íó øàðîâûå, íó íàðîä!

Êàê çâàòü ÷óâèõó ýòó? Îëüãà?!

×òî íå äàåò?! Êàê íå äàåò?

Äà òû âèäàòü íå âåðíî ïðîñèøü.

Ïîñòîé, âåäü òû ìåíÿ íå áðîñèøü

Íà öåëûé âå÷åð îäíîãî?

Íå ññû — äîáüåìñÿ ñâîåãî!

— Ñêàæè òàì åñòü åùå îäíà?

Ðîäíàÿ Îëüãèíà ñåñòðà?!

Ñâåçè ìåíÿ!

-Òû øóòèøü?

-Håòó?!

Òû áóäåøü òóëèòü òó ÿ ýòó.

Òàê ÷òî æ — ìíå ìîæíî ñîáèðàòüñÿ?

È âîò äðóçüÿ óæ ðÿäîì ì÷àòñÿ.

Hî â ýòîò äåíü ìîè äðóçüÿ

Hå ïîëó÷èëè íè õóÿ,

Çà èñêëþ÷åíüåì óãîùåíüÿ

È ðàíî èñïðîñèâ ïðîùåíüÿ

Èõ ñàíè ì÷àò äîðîãîé êðàòêîé.

Ìû èõ ïîñëóøàåì óêðàäêîé.

-Íó ÷òî ó Ëàðèíûõ?

-Õóéíÿ! Íàïðàñíî ïîäíÿë òû ìåíÿ.

Åáàòü òàì íè êîãî íå ñòàíó,

Òåáå æ ñîâåòóþ Òàòüÿíó.

-À ÷òî òàê?

-Ìèëûé äðóã ìîé Âîâà,

Áàá ïîíèìàåøü òû õóåâî.

Êîãäà-òî â ïðåæíèå ãîäà

È ÿ äðàë âñåõ, áûëà á ïèçäà.

Ñ ãîäàìè ãàñíåò æàð â êðîâè,

Òåïåðü åáó ëèøü ïî ëþáâè.

Âëàäèìèð ñóõî îòâå÷àë

È ïîñëå âî âåñü ïóòü ìîë÷àë.

Äîìîé ïðèåõàë, ïðèíÿë äîçó,

Øèðíóëñÿ, ñåë è çàãðóñòèë.

Îäíîé ðóêîé ñòèõè ñòðî÷èë,

Äðóãîé õóé ÿðîñòíî äðî÷èë.

Читайте также:  Свечи с прополисом помогут от геморроя

Ìåæ òåì, äâóõ ¸áûðåé ÿâëåíüå,

Ó Ëàðèíûõ ïðîèçâåëî

Hà áàá òàêîå âïå÷àòëåíüå,

×òî ó ñåñòåð ïèçäó ñâåëî.

Èòàê, îíà çâàëàñü Òàòüÿíîé.

Ãðóäü, íîãè, æîïà áåç èçúÿíà.

È ýòèõ íîã ñ÷àñòëèâûé ïëåí

Ìóæñêîé åùå íå âåäàë ÷ëåí.

À äóìàåòå, íå õîòåëà

Îíà ïîïðîáîâàòü êîíöà?

Õîòåëà òàê, ÷òî àæ ïîòåëà,

×òî àæ ìåíÿëàñÿ ñ ëèöà.

È âñå-æå, íåñìîòðÿ íà ýòî,

Áëàãîâîñïèòàíà áûëà.

Ðîìàíû ïðî ëþáîâü ÷èòàëà,

Èñêàëà èõ, âî ñíå ñïóñêàëà,

È öåëêó ñòðîãî áåðåãëà.

Íå ñïèòñÿ Òàíå, âðàã íå äðåìëåò,

Ëþáîâíûé æàð åå îáúåìëåò.

-Àõ, íÿíÿ, íÿíÿ, íå ìîãó ÿ,

Îòêðîé îêíî, çàæãè ñâå÷ó…

-Òû ÷òî, äèòÿ?

-Õî÷ó ÿ õóÿ,

Îíåãèíà ñêîðåé õî÷ó!

Òàòüÿíà ðàíî óòðîì âñòàëà,

Ïèçäó îá ëàâêó ïî÷åñàëà.

È ñåëà ó îêîøêà ñå÷ü

Êàê Áîáèê Æó÷êó áóäåò âëå÷ü.

À áîáèê Æó÷êó øïàðèò ðàêîì!

×åãî áîÿòüñÿ èì, ñîáàêàì?

Ëèøü âåòåðîê â ëèñòâå øóðøèò,

À òî, ãëÿäèøü, è îí ñïåøèò…

È äóìàåò â âîëíåíüè Òàíÿ:

«Êàê ýòî Áîáèê íå óñòàíåò

Ðàáîòàòü â ýòèõ ñêîðîñòÿõ?»

Òàê íàì ïðèõîäèòñÿ â ãîñòÿõ

Èëè íà ëåñòíè÷íîé ïëîùàäêå

Êîãî-òî òóëèòü áåç îãëÿäêè.

Âîò Áîáèê êîí÷èë, ñ Æó÷êè ñëåç

È âìåñòå ñ íåé óì÷àëñÿ â ëåñ.

Òàòüÿíà æ ñèäÿ ó îêíà

Îñòàëàñü, ãîðüêèõ äóì ïîëíà.

À ÷òî æ Îíåãèí? Ñ ïîõìåëþãè

Ðàññîëó âûïèë öåëûé æáàí,

Íåò ñðåäñòâà ëó÷øå, âåðíî äðóãè?

È êóðèò òîïòàíûé äîëáàí.

Î, äîëáàíû, áû÷êè, îêóðêè!

Ïîðîé âû ñëàùå ñèãàðåò.

Ìû æå íå öåíèì âàñ, ïðèäóðêè,

È öåíèì âàñ, êîãäà âàñ íåò.

Âî ðòó ãîâíî, êóðèòü îõîòà,

À äåíåã, òîëüêî ïÿòà÷îê.

È âîò, â óãëó íàõîäèò êòî-òî

Ïîëóðàçäàâëåííûé áû÷îê.

È êðèêè ðàäîñòè ïî ïðàâó

Èç ãëîòîê ñòðàæäóùèõ ñëûøíû.

ß ÷åñòü ïîþ, ïîþ âàì ñëàâó,

Áû÷êè, îêóðêè, äîëáàíû!

Ãëàâà òðåòüÿ

Åùå êóâøèí ðàññîëó ïðîñèò

È òóò ïèñüìî ñëóæàíêà âíîñèò.

Îí ðàñïå÷àòàë, ïðî÷èòàë,

Êîíåö â øòàíàõ ìãíîâåííî âñòàë.

Ñåáÿ íå äîëãî Æåíÿ ìó÷èë

Ðàçäóìüåì òÿãîñòíûì. È âíîâü,

Òàê êàê ïîêîé åìó íàñêó÷èë,

Âèíîì â íåì çàèãðàëà êðîâü.

Òàòüÿíó â ìûñëÿõ îí ïðåäñòàâèë.

È òàê è ñÿê åå ïîñòàâèë.

Ðåøèë Îíåãèí — â âå÷åðó

Ñèþ Òàòüÿíó îòäåðó.

Äåíü ïðîëåòåë êàê ìèã åäèíûé

È âîò Îíåãèí óæ èäåò,

Êàê è óñëîâëåííî â ñòàðèííûé

Ïàðê. Òàòüÿíà æäåò.

Ìèíóòû äâå îíè ìîë÷àëè,

Ïîäóìàë Æåíÿ íó äåðæèñü.

Îí ìîëâèë åé: «Âû ìíå ïèñàëè?»

È ãàðêíóë âäðóã: «À íó ëîæèñü!»

Îðåõ ìîãó÷èé è ñóðîâûé

Ñòûäëèâî âåòâè îòâîäèë,

Êîãäà Îíåãèí ÷ëåí áàãðîâûé

Èç ïëåíà áðþê îñâîáîäèë.

Îò ëàñê Îíåãèíà íåáðåæíûõ

Òàòüÿíà êàê â áðåäó áûëà,

Øóðøàíüå ïëàòüåâ áåëîñíåæíûõ

È ïîñëå ñòîíîâ íåèçáåæíûõ

Ñâîþ íåâèííîñòü ïðîëèëà.

Íó, à íåâèííîñòü ýòî, áðàòöû,

Âî èñòèíó è ñìåõ, è ãðåõ,

Êîëü, åñëè ãëóáæå ðàçîáðàòüñÿ —

Íàäî ðàçãðûçòü, ÷òî á ñúåñòü îðåõ.

Íî òóò ìåíÿ âû èçâèíèòå,

Èçãðûç, ïîâåðüòå, ñêîëüêî ìîã.

Òåïåðü óâîëüòå è ïðîñòèòå —

ß öåëîê áîëüøå íå ëîìîê.

Íó âîò, ïîêà ìû çäåñü ïèçäåëè

Îíåãèí Òàíþ îòäîëáàë

È íàì ïðèäåòüñÿ âìåñòå ñ íèìè

Ñêîðåå ïîñïåøèòü íà áàë.

Ãëàâà ÷åòâåðòàÿ

Î! Áàë äàâíî óæå â ðàçãàðå!

 ãîñòèíîé æìóòñÿ ïàðà ê ïàðå

È ÷ëåí ìóæ÷èí âñå íàïðÿæåí

Íà áàá âñåõ, êðîìå ëè÷íûõ æåí.

Äà è ïðèìåðíûå ñóïðóãè,

 îòìåñòêó áðà÷íîìó êîëüöó,

Êðóæàñü ñ ïàðòíåðîì â áàëüíîì êðóãå,

Ê ÷óæîìó òÿíóòñÿ êîíöó.

 ñîñåäíåé êîìíàòå, ñìîòðè-êà,

Íà ñêàòåðòè çåëåíîé ñèêà,

À çà ïîðòüåðîþ, â óãëó,

Åáóò êîãî-òî íà ïîëó.

Ëàêåè áûñòðûå ñíóþò,

 áèëüÿðäíîé òàê óæå áëþþò,

Òàì õëîïàþò áóòûëîê ïðîáêè,

Òàòüÿíà æå ïîñëå ïîåáêè

Íà âåðõ òèõîíüêî ïîäíÿëàñü,

Çàêðûëà äâåðü è óëåãëàñü.

 ñîðòèð áåæèò Åâãåíèé ñ õîäó.

Èìåë îí çà ñîáîþ ìîäó

Óñòàëîñòü ñ åáëè äóøåì ñíÿòü,

×òî íàì íå âðåäíî á ïåðåíÿòü.

Çàòåì ê ñòîëó îí áûñòðî ì÷èòñÿ

È íàäîáíî æ áåäå ñëó÷èòüñÿ —

Âëàäèìèð ñ Îëüãîé çà ñòîëîì,

È ÷ëåí åñòåñòâåííî êîëîì.

Îí ê íèì èäåò ïîõîäêîé ÷èííîé,

Öåëóåò ðóêó åé ëåãêî,

«Çäîðîâî Âîâà, äðóã ñòàðèííûé,

Jeveus nome preaux, áîêàë «Êëèêî»!

Áóòûëî÷êó «Êëèêî» ñíà÷àëà,

Ïîòîì «Çóáðîâêó», «Õâàíü÷êàðó»

È ÷åðåç ÷àñ óæå êà÷àëî

Äðóçåé êàê ëèñòüÿ íà âåòðó.

À çà áóòûëêîþ «Îñîáîé»,

Îíåãèí, ïëþíóâ ââåðõ èêðîé,

Íàçâàë Âëàäèìèðà ðàçúåáîé,

À Îëüãó — ññàíîþ äûðîé.

Âëàäèìèð, ïîáëåâàâ íåìíîãî,

×åãî-òî ñòàë îðàòü â ïûëó,

Íî áðîâü ñâîþ íàñóïèâ ñòðîãî,

Ñïðîñèë Åâãåíèé: «Ïî åáëó?»

Õîçÿèíó, ÷òî áåãàë ðÿäîì

Ñêàçàë: «À òû ïîéäè ïîññû!»

Ïîïàë ñëó÷àéíî â Îëüãó âçãëÿäîì

È ñíÿòü ðåøèë ñ íåå òðóñû.

Ñáåæàëèñü ãîñòè. Íàø êóòèëà,

×òîáû òîëïà íå ïîäõîäèëà

Êàðìàííûé âûíóë ïèñòîëåò,

Òîëïû ïðîñòûë ìãíîâåííî ñëåä.

À îí êðàñèâ, ìîãó÷ è ñìåë

Åå ìåæ ðþìîê îòûìåë.

Ïîòîì çåðêàë ïîáèë íåìíîæêî,

Ïðîæåã ñèãàðîþ äèâàí,

Èç äîìà âûøåë, êðèêíóë: «Ïðîøêà!»

È óæ ñêâîçü õðàï: «Äîìîé, áîëâàí».

Ãëàâà ïÿòàÿ

Ìåòåëüíûé âèõðü âî òüìå êðóæèòñÿ,

 óñàäüáå ñâåòèòñÿ îêíî.

Âëàäèìèð Ëåíñêèé íå ëîæèòñÿ,

Õîòü ñïàòü ïîðà óæå äàâíî.

Îí â ãîëîâå ïîëóõìåëüíîé

Áûë çàíÿò ìûñëåþ îäíîé.

È ïîä ìåòåëüíûé óðàãàí

Äóýëüíûé ÷èñòèë ñâîé íàãàí.

«Îíåãèí! Ñóêà! Áëÿäü! Çàðàçà!

Ðàçúåáà! Ïèäîð! È ãîâíî!

Ëèøü ñîëíöå âñòàíåò — äðàòüñÿ ñðàçó,

Äóýëü äî ñìåðòè! Ðåøåíî!»

Çàëóïîé êðàñíîé ñîëíöå âñòàëî.

Âî ðòó, ñ ïîõìåëüÿ, ñòûä è ñðàì.

Îíåãèí âñòàë, ðàñêðûë åáàëî

È âûïèë âîäêè äâåñòè ãðàìì.

Çâîíèò. Ñëóãà ê íåìó âáåãàåò,

Ðóáàøêó, ãàëñòóê ïðåäëàãàåò,

Íà øåþ âÿæåò ÷åðíûé áàíò,

Äâåðü íàñòåæü, âõîäèò ñåêóíäàíò.

Íå áóäó ïðèâîäèòü ñëîâà,

Íå äàâ åìó ïèçäû åäâà,

Ñêàçàë Îíåãèí, ÷òî ïðèäåò,

Ó ìåëüíèöû ïóñòü, ñóêà, æäåò.

Ïîëÿíà áåëûì ñíåãîì êðûòà.

Äà, çäåñü âñå áóäåò «øèòî-êðûòî».

«Ìîé ñåêóíäàíò», — ñêàçàë Åâãåíèé,

«À âîò ìîé äðóã — ìåñüå Øàðäðåç.»

È òàê, äðóçüÿ áåç ðàññóæäåíèé

Ñòàíîâÿòñÿ ìåæäó áåðåç.

«Ìèðèòüñÿ? Hà õóé ýòè øòóêè!

Íàãàíû âçÿòü ïðîøó ÿ â ðóêè.»

Îíåãèí ìîë÷à ñêèíóë ïëåò

È áûñòðî ïîäíÿë ïèñòîëåò.

Îí íà âðàãà ãëÿäèò ñêâîçü ìóøêó,

Âëàäèìèð òîæå ïîäíÿë ïóøêó.

È íè êóäà-íèáóäü, à â ãëàç

Íàâîäèò äóëî, ïèäàðàñ.

Îíåãèíà ìàíäðà õâàòèëà,

Ìåëüêíóëà ìûñëü: «Óáüåò, ìóäèëà».

Íó ïîäîæäè, äðóæîê, äàé ñðîê.

È ïåðâûì ñâîé íàæàë êóðîê.

Óïàë Âëàäèìèð. Âçãëÿä óæ ìóòíûé

Êàê áóäòî ïîëîí ñëàäêèõ ãðåç

È ïîñëå ïàóçû ìèíóòíîé —

«Ïèçäåö» — ñêàçàë ìåñüå Øàðäðåç.

×òî æ äåëàòü, çíàòü íàòóðû æåíñêîé

Íå çíàë îäèí, äîëæíî áûòü, Ëåíñêèé.

Âåäü íå ïðîøåë åùå è ãîä,

À Îëüãó óæ äðóãîé åáåò…

Îãîâîðþñü: äðóãîé ñòàë ìóæåì,

Íî íå î òîì, äðóçüÿ, ìû òóæèì.

Òâåðäèëà ìàòü è áåç îòâåòà

Íå îñòàâàëèñü òå ñëîâà,

È âîò çàïðÿæåíà êàðåòà

È âïåðåäè Ìîñêâà, Ìîñêâà!

Ýïèëîã

Äîðîãè! Ìàòü òâîþ íàëåâî!

Êîøìàðíûé ñîí, âåðñòà ê âåðñòå,

Î, Àëåêñàíäð Ñåðãåè÷, ãäå Âû?

Ó íàñ äîðîãè åùå òå…

Ëåò ÷åðåç ïÿòüñîò äîðîãè, âåðíî,

Ó íàñ èçìåíÿòñÿ áåçìåðíî…

Òàê âåäü ïèñàëè, âåðíî, Âû

Óâû! Âû, âèäèìî, ïðàâû.

Ïèñàëè Âû — äîðîãè ïëîõè,

Ìîñòû çàáûòûå ãíèþò,

Íà ñòàíöèÿõ êëîïû è áëîõè

Óñíóòü ñïîêîéíî íå äàþò.

È íà îáåä äàþò ãàâíî —

Òåïåðü äàâíî óæå íå òî.

Êëîïû óæå íå òî÷àò ñòåíû,

Åñòü ãäå ïîêóøàòü è ïîïèòü,

Íî öåíû, Àëåêñàíäð Ñåðãåè÷, öåíû —

Óæ ëó÷øå áëîõè, áëÿäüþ áûòü!

Âåñíà äëÿ íàñ, ìóæ÷èí, ìóêà.

Áóäü õðîì òû, êðèâ èëè ãîðáàò,

Ëèøü ñíåã ñîéäåò — è ê ñîëíöó øòóêà,

À â ÿéöàõ çâîí, íå çâîí — íàáàò!

Âåñíîé, êàê âñåì ýòî èçâåñòíî,

Ãëóïèòü æåëàåò êàæäûé ñêîò,

Íî êðàøå âñåõ, ñêàæó Âàì ÷åñòíî,

Åáåòñÿ â ýòî âðåìÿ êîò.

Î, ñêîëüêî ñòðàñòè, ñêîëüêî ìóêè,

Ìîãó÷åé ñêîëüêî êðàñîòû,

Êîòû ïîþò è ýòè çâóêè

Ñâîèì ïîäðóãàì øëþò êîòû….

Источник

Что дворник вытащить не мог.

Как дядя — сам не будешь рад.

С утра, как дядя Зорьке вправил —

И тут инфаркт его хватил.

Он состояние оставил:

Всего лишь четверть прокутил.

И сей пример другим наука:

Что жизнь? Не жизнь — сплошная мука,

Всю жизнь работаешь, копишь

И недоешь, и недоспишь,

Уж кажется, достиг всего ты,

Пора оставить все заботы,

Жить в удовольствие начать,

И прибалдеть, и приторчать…

Ан нет. Готовит снова рок

Последний жесткий свой урок.

Итак, пиздец приходит дяде.

Навек прощайте, водка, бляди…

И, в мысли мрачны погружён,

Лежит на смертном одре он.

А в этот столь печальный час,

В деревню вихрем к дяде мчась,

Ртом жадным к горлышку приник

Наследник всех его сберкниг,

Племянник. Звать его Евгений.

Он, не имея сбережений,

В какой-то должности служил

И милостями дяди жил.

Евгения почтенный папа

Каким-то важным чином был.

Хоть осторожно, в меру хапал,

И много тратить не любил,

Но всё же как-то раз увлекся,

Всплыло, что было и что — нет…

Как говорится, папа спёкся

И загремел на десять лет.

А, будучи в годах преклонных,

Не вынеся волнений оных,

В одну неделю захирел,

Пошел посрать — и околел.

Мамаша долго не страдала —

Такой уж женщины народ.

«Я не стара ещё,— сказала,—

Я жить хочу! Ебись всё в рот!»

И с тем дала от сына ходу.

Уж он один живет два года.

Евгений был практичен с детства.

Свое мизерное1 наследство

Читайте также:  Чем лечить геморрой с кровью релиф

Не тратил он по пустякам.

Пятак слагая к пятакам,

Он был глубокий эконом —

То есть умел судить о том,

Зачем все пьют и там, и тут,

Хоть цены все у нас растут.

Любил он тулиться2 И в этом

Не знал ни меры, ни числа.

Друзья к нему взывали — где там!

А член имел, как у осла.

Бывало, на балу, танцуя,

В смущенье должен был бежать:

Его трико давленье хуя

Не в силах было удержать.

И ладно, если б всё сходило

Без шума, драки, без беды,

А то ведь получал, мудило,

За баб не раз уже пизды.

Да только всё без проку было.

Лишь оклемается едва —

И ну пихать свой мотовило3

Всем — будь то девка иль вдова.

Мы все ебёмся понемногу

И где-нибудь, и как-нибудь,

Так что поёбкой, слава богу,

У нас не запросто блеснуть.

Но поберечь не вредно семя —

Член к нам одним концом прирос!

Тем паче, что и в наше время

Так на него повышен спрос.

Но ша. Я, кажется, зарвался.

Прощения у вас прошу

И к дяде, что один остался,

Вернуться с вами поспешу.

Ах, опоздали мы немного —

Старик уже в бозе почил4.

Так мир ему! И слава богу,

Что завещанье настрочил.

Вот и наследник мчится лихо,

Как за блондинкою грузин…

Давайте же мы выйдем тихо,

Пускай останется один.

Ну, а пока у нас есть время,

Поговорим на злобу дня.

Так что я там пиздил про семя?

Забыл. Но это всё хуйня,

Не в этом зла и бед причина.

От баб страдаем мы, мужчины.

Что в бабах прок? Одна пизда,

Да и пизда не без вреда.

И так не только на Руси:

В любой стране о том спроси —

Где бабы, скажут, быть беде.

Cherchez la femme5 — ищи в пизде.

Где баба — ругань, пьянка, драка.

Но лишь её поставишь раком,

Концом её перекрестишь —

И всё забудешь, всё простишь,

Да только член прижмёшь к ноге —

И то уже tout le monde est gai6.

А ежели ещё минет,

А ежели ещё… Но нет,

Черёд и этому придёт,

А нас теперь Евгений ждёт.

Но тут насмешливый читатель

Возможно, мне вопрос задаст:

«Ты с бабой сам лежал в кровати?

Иль, может быть, ты педераст?

Иль, может, в бабах не везло,

Коль говоришь, что в них всё зло?»

Его без гнева и без страха

Пошлю интеллигентно на хуй.

Коль он умён — меня поймет,

А коли глуп — так пусть идёт.

Я сам люблю, к чему скрывать,

С хорошей бабою — в кровать…

Но баба бабой остаётся,

Пускай как бог она ебётся!

Глава вторая.

Деревня, где скучал Евгений,

Была прелестный уголок.

Он в первый день без рассуждений

В кусты крестьянку поволок,

И, преуспев там в деле скором,

Покойно вылез из куста,

Обвел своё именье взором,

Поссал и молвил: «Красота!»

Один среди своих владений,

Чтоб время с пользой проводить,

Решил в то время мой Евгений

Такой порядок учредить:

Велел он бабам всем собраться,

Пересчитал их лично сам,

Чтоб легче было разобраться,

Переписал их по часам…

Бывало, он ещё в постеле

Спросонок чешет два яйца,

А под окном уж баба в теле

Ждёт с нетерпеньем у крыльца,

В обед — ещё, и в ужин тоже!

Да кто ж такое стерпит, боже!

А мой герой, хоть и ослаб,

Ебёт и днем и ночью баб.

В соседстве с ним и в ту же пору

Другой помещик проживал.

Но тот такого бабам дёру,

Как мой приятель, не давал.

Звался сосед Владимир Ленский.

Столичный был, не деревенский,

Красавец в полном цвете лет,

Но тоже свой имел привет.

Похуже баб, похуже водки,

Не дай вам бог такой находки,

Какую сей лихой орёл

В блатной Москве себе обрёл.

Он, избежав разврата света,

Затянут был в разврат иной.

Его душа была согрета

Наркотика струёй шальной.

Ширялся7 Вова понемногу,

Но парнем славным был, ей-богу,

И на природы тихий лон

Явился очень кстати он.

Ведь мой Онегин в эту пору

От ебли частой изнемог.

Лежал один, задёрнув шторы,

И уж смотреть на баб не мог.

Привычки с детства не имея

Без дел подолгу пребывать,

Нашел другую он затею

И начал крепко выпивать.

Что ж, выпить в меру — худа нету,

Но мой герой был пьян до света,

Из пистолета в туз лупил

И, как верблюд в пустыне, пил.

О, вина, вина! Вы давно ли

Служили идолом и мне?..

Я пил подряд — нектар8, говно ли

И думал — истина в вине.

Её там не нашел покуда,

И сколько не пил — всё вотще9.

Но пусть не прячется, паскуда!

Найду, коль есть она вообще.

Онегин с Ленским стали други…

В часы свирепой зимней вьюги

Подолгу у огня сидят,

Ликёры пьют, за жизнь пиздят.

Вот раз Онегин замечает,

Что Ленский как-то отвечает

На все вопросы невпопад,

И уж давно смотаться рад,

И пьёт уже едва-едва…

Послушаем-ка их слова:

«Куда, Владимир, ты уходишь?» —

«О да, Евгений, мне пора!» —

«Постой, с кем время ты проводишь?

Скажи, ужель нашлась дыра?» —

«Ты угадал. Но только… только…» —

«Ну, шаровые! 10 Ну народ!

Как звать чувиху эту? Ольга?

Что? Не даёт? Как, не даёт?!

Ты, знать, неверно, братец, просишь.

Постой, ведь ты меня не бросишь

На целый вечер одного?

Не ссы! Добьёмся своего!

Скажи, там есть ещё дыра?

Родная Ольгина сестра?!

Сведи меня».— «Ты шутишь».— «Нету!

Ты будешь тулить ту, я — эту!

Так что ж, мне можно собираться?»

И вот друзья уж рядом мчатся.

Но в этот день мои друзья

Не получили ни хуя,

За исключеньем угощенья.

И, рано испросив прощенья,

Летят домой дорогой краткой.

Мы их послушаем украдкой:

«Ну, что у Лариных?» — «Хуйня.

Напрасно поднял ты меня.

Ебать там никого не стану,

Тебе ж советую Татьяну».—

«Татьяну? Что так?» — «Друг мой Вова,

Баб понимаешь ты хуёво!

Когда-то, в прежние года,

И я драл всех — была б пизда.

С годами гаснет жар в крови,

Теперь ебу лишь по любви».

Владимир сухо отвечал,

И после во весь путь молчал.

Домой приехал, принял дозу,

Ширнулся, сел и загрустил.

Одной рукой стихи строчил,

Другой — хуй яростно дрочил.

Меж тем двух ёбарей явленье

У Лариных произвело

На баб такое впечатленье,

Что у сестёр пизду свело.

Глава третья.

Итак, она звалась Татьяна…

Грудь, ноги, жопа — без изъяна,

И этих ног счастливый плен

Мужской ещё не ведал член.

А думаете, не хотела

Она попробовать конца?

Хотела так, что аж потела

И изменялася с лица.

И всё же, несмотря на это,

Благовоспитанна была,

Романы про любовь искала,

Читала их, во сне спускала

И целку строго берегла.

…Не спится Тане: враг не дремлет,

Любовный жар её объемлет.

«Ах, няня, няня, не могу я,

Открой окно, зажги свечу…» —

«Ты что, дитя?» — «Хочу я хуя,

Онегина скорей хочу!»

Татьяна утром рано встала,

Пизду об лавку почесала,

И села у окошка сечь11,

Как Бобик Жучку будет влечь.

А Бобик Жучку шпарит раком!

Чего бояться им, собакам —

Лишь ветерок в листве шуршит!

А то, глядишь, и он спешит,

И думает в волненье Таня,

Как это Бобик не устанет

Работать в этих скоростях?

Так нам приходится в гостях

Или на лестничной площадке

Кого-то тулить без оглядки.

Вот Бобик кончил, с Жучки слез

И вместе с ней умчался в лес.

Татьяна ж у окна одна

Осталась, горьких дум полна.

А что ж Онегин? С похмелюги

Рассолу выпил целый жбан —

Нет средства лучшего, о други!

И курит топтаный долбан12.

О, долбаны, бычки, окурки!

Порой вы слаще сигарет!

Мы же не ценим вас, придурки,

Иль ценим вас, когда вас нет.

…Во рту говно, курить охота

А денег — только пятачок,

И вдруг в углу находит кто-то

Полураздавленный бычок.

И крики радости по праву

Из глоток страждущих слышны!

Я честь пою, пою вам славу,

Бычки, окурки, долбаны!

Ещё кувшин рассолу просит,

И тут письмо служанка вносит.

Он распечатал, прочитал —

Конец в штанах мгновенно встал

Себя недолго Женя мучил

Раздумьем тягостным. И вновь,

Так как покой ему наскучил,

Вином в нём заиграла кровь.

В мечтах Татьяну он представил,

И так, и сяк её поставил…

Решил: «Сегодня ввечеру

Сию Татьяну отдеру!»

День пролетел, как миг единый.

И вот Онегин уж идёт,

Как и условлено, в старинный

Тенистый парк. Татьяна ждёт.

Минуты две они молчали…

Подумал Женя: «Ну, держись!..»

Он молвил: «Вы ко мне писали».

И гаркнул вдруг: «А ну, ложись!»

Орех, могучий и суровый,

Стыдливо ветви отводил,

Когда Онегин член багровый

Из плена брюк освободил.

Читайте также:  Лечение наружного геморроя шишек народными средствами

От ласк Онегина небрежных

Татьяна как в бреду была.

В шуршанье платьев белоснежных

И после стонов неизбежных

Свою невинность пролила.

Ну, а невинность — это, братцы,

Воистину — и смех, и грех.

Ведь, если глубже разобраться,

Надо разгрызть, чтоб съесть орех.

Но тут меня вы извините —

Изгрыз, поверьте, сколько мог.

Теперь увольте и простите —

Я целок больше не ломок.

Ну вот, пока мы здесь пиздили,

Онегин Таню отдолбал,

И нам придётся вместе с ними

Скорее поспешить на бал.

О, бал давно уже в разгаре!

В гостиной жмутся пара к паре,

И член мужчин всё напряжён

На баб всех, кроме личных жён.

Да и примерные супруги

В отместку брачному кольцу,

Кружась с партнёром в бальном круге,

К чужому тянутся концу.

В соседней комнате — смотри-ка!

На скатерти зелёной — сика13,

А за портьерою в углу

Ебут кого-то на полу.

Лакеи быстрые снуют,

В бильярдной — так уже блюют,

Там хлопают бутылок пробки…

Татьяна же после поёбки

Наверх тихонько поднялась,

Закрыла дверь и улеглась.

В сортир летит Евгений сходу.

Имел он за собою моду

Усталость ебли душем снять,

Что нам не вредно б перенять.

Затем к столу Евгений мчится,

И надобно ж беде случиться —

Владимир с Ольгой за столом,

И член, естественно, колом.

Он к ним идёт походкой чинной,

Целует руку ей легко.

«Здорово, Вова, друг старинный!

Je vous en prie14, бокал „Клико“!»15

Бутылочку «Клико» сначала,

Потом зубровку16, хванчкару17 —

И через час уже качало

Друзей, как листья на ветру.

А за бутылкою «Особой»18

Онегин, плюнув вверх икрой,

Назвал Владимира разъёбой,

А Ольгу — ссаною дырой.

Владимир, поблевав немного,

Чего-то стал орать в пылу,

Но, бровь свою насупив строго,

Спросил Евгений: «По еблу?..»

Хозяину, что бегал рядом,

Сказал: «А ты поди поссы!»

Попал случайно в Ольгу взглядом

И снять решил с неё трусы.

Сбежались гости. Наш кутила,

Чтобы толпа не подходила,

Карманный вынул пистолет.

Толпы простыл мгновенно след.

А он — красив, могуч и смел

Её меж рюмок отымел.

Затем зеркал побил немножко,

Прожёг сигарою диван,

Из дома вышел, крикнул: «Прошка!»

И уж сквозь храп: «Домой, болван!»

Глава четвертая.

Meтельный вихрь во тьме кружится,

В усадьбе светится окно.

Владимир Ленский не ложится,

Хоть спать пора уже давно.

Он в голове полухмельной

Был занят мыслию одной

И под метельный ураган

Дуэльный чистил свой наган19.

«Онегин — сука, блядь, зараза,

Разъёба, пидоp и говно!

Как солнце выйдет — драться сразу!

Дуэль до смерти! Решено!»

Залупой красной солнце встало.

Во рту с похмелья — стыд и срам…

Онегин встал, раскрыл ебало

И выпил водки двести грамм.

Звонит. Слуга к нему вбегает,

Рубашку, галстук предлагает,

На шею вяжет чёpный бант…

Двеpь настежь — входит секундант.

Не стану приводить слова.

Не дав ему пизды едва,

Сказал Онегин, что пpидёт,

У мельницы пусть, сука, ждёт!

Поляна белым снегом крыта.

Да, здесь всё будет шито-кpыто.

«Мой секундант,— сказал Евгений.—

Вот он — мой друг, monsieur Chartreuse»20.

И вот друзья без рассуждений

Становятся между беpёз.

«Миpиться? На хуй эти штуки!

Наганы взять прошу я в руки!»

Онегин молча скинул плед

И также поднял пистолет.

Он на врага глядит чрез мушку…

Владимир тоже поднял пушку,

И не куда-нибудь, а в глаз

Наводит дуло, пидаpас.

Евгения менжа21 хватила,

Мелькнула мысль: «Убьёт, мудило!

Ну подожди, дружок, дай срок!» —

И первым свой спустил курок.

Упал Владимир. Взгляд уж мутный,

Как будто полон сладких гpёз.

И, после паузы минутной,

«Пиздец!» — сказал monsieur Chartreuse.

Глава пятая.

Весна для нас, мужчины, мука.

Будь хром ты, крив или горбат,

Лишь снег сойдёт — и к солнцу штука,

А в яйцах звон!.. Не звон — набат!

Прекраснейшее время года,

Душа виолою22 поёт,

Преображает нас природа:

У стариков и то встаёт!..

Лист клейкий в пальцах разотрите,

Дела забросьте все свои,

Все окна — настежь! Посмотрите —

Ебутся лихо воробьи!

Вокруг неё — прыг-скок, по кругу,

Все перья дыбом, бравый вид!

Догонит милую подругу —

И раком, раком норовит!

Весной, как это всем известно,

Блудить желает каждый скот,

Но краше всех, скажу вам честно,

Ебётся в это время кот.

О, сколько страсти, сколько муки,

Могучей сколько простоты

Коты поют… И эти звуки

Своим подругам шлют коты…

И в схватке ярой рвут друг друга —

В любви сильнейший только прав!

Лишь для него стоит подруга,

Свой хвост с готовностью задрав.

И он придёт, окровавленный —

То право он добыл в бою!

Покровы прочь! Он под вселенной

Подругу выдерет свою.

Нам аллегории не внове,

Но всё ж скажу, при всём при том,

Пусть не на крыше и без крови,

Но не был кто из нас котом?

И, пусть с натяжкою немножко,

Но в каждой бабе есть и кошка.

Я пересказывать не стану

Вам всех подробностей. Скажу

Лишь только то, что я Татьяну

Одну в деревне нахожу.

А Ольга? Что ж, натуры женской

Не знал один, должно быть, Ленский:

Ведь не прошел ещё и год,

А Ольгу уж другой ебёт.

Уж Ольгиным другой стал мужем,

Но не о том, друзья, мы тужим,

Знать, так назначено судьбой.

Прощай же, Ольга, бог с тобой!..

Затягивает время раны.

Но не утихла боль Татьяны;

Хоть уж не целкою была,

А дать другому не могла.

Онегина давно уж нету —

Бродить пустился он по свету.

По слухам, где-то он в Крыму,

Теперь всё по хую ему!..

«Но замуж как-то нужно, всё же,

Не то — на что это похоже?

Ходил тут, девку отодрал,

Дружка убил да и удрал!» —

Твердила мать. И без ответа

Не оставались те слова.

И вот запряжена карета,

И впереди — Москва, Москва…

глава шестая

Дороги! Мать твою налево!..

Кошмарный сон, верста к версте…

Ах, Александр Сергеич, где вы?..

У нас дороги ещё те!..

«Лет чрез пятьсот дороги, верно,

У нас изменятся безмерно»,—

Так ведь писали, помню, вы?

Увы! Вы, видимо, правы!..

Писали вы: «…дороги плохи,

Мосты забытые гниют,

На станциях клопы да блохи

Заснуть минуты не дают…» —

И на обед дают говно…

Теперь не то уже давно.

Клопы уже не точат стены,

Есть где покушать и попить,

Но цены, Александр Сергеич, цены!..

Уж лучше блохи, блядью быть!..»28

Однако ж сей базар оставим,

И путь к Татьяне свой направим,

Затем, что ветер сладких грёз

Нас далеко уже занёс.

Я рад бы обойтись без мата,

Но дело, видно, хуевато:

Село глухое и — Москва…

У Тани кругом голова.

В деревне новый ёбарь — это

Затменье, буря, конец света.

Здесь ёбарей — как в суке блох:

Кишат, и каждый, бля, неплох!

Ей комплимент за комплиментом

Здесь дарят (мечутся не зря!)

И, ловко пользуясь моментом,

Ебут глазами втихаря.

Один глядит едва, украдкой,

Другой — в открытую, в упор,

Походкой мимо ходит краткой…

В углу давно и гул, и спор:

«Да я б влупил ей, господа!» —

«Нет, чересчур она худа!» —

«Так что же, я худых люблю

И этой, верно уж, влуплю».—

«Нет, эту вам не уломать!» —

«Так что ж, я лгу, ебёна мать?!» —

«Посмотрим!» — «Хули там, смотри!» —

«Так что же, господа, пари?

Вы принимаете, корнет?» —

«Я захочу, так и минет

Она возьмёт, чёрт побери!» —

«Так что, пари?» — «Держу пари!» —

«Вы искушаете судьбу!» —

«Через неделю я ебу!» —

«Минет, минет… А если нет?» —

«А если нет — всё отдаю

И целый месяц вас пою!» —

«Что ж, вызов принят! По рукам!

Дворецкий, дайте-ка стакан!

Вас рады видеть, милый граф,

Вы опоздали, просим штраф!» —

«Виват!23 До дна, мой граф, до дна!» —

«Скажите, граф, а кто она,

Вон, у колонны? Нет, не та!

Та, что скромна так и проста».—

«Ах, эта? Ларина, корнет.

Впервые появилась в свет!

Что, хороша?» — «Да, хороша!» —

«Но там не светит ни шиша…» —

«Поручик, слышите?» — «Мандёж!

Умело если подойдёшь…

Но — тс-с, друзья! Не разглашать!

Пора на танец приглашать!..»

Гремит мазурка на весь зал…

Друзья, как я уже сказал,

Что непривычен Тане был

Кутёж московский, жар и пыл.

Поручик же был хват24 и фат25

И пили за него виват!

Не в первый раз такие споры

Он заключал и побеждал.

Черны усы и звонки шпоры —

Виктории26 он лёгкой ждал…

Читателя томить не стану.

Она пришла. Мою Татьяну29

Обхаживал недолго он.

Хитёр, как змей, силён, как слон —

Заправил ей таки пистон…

ок. 1960—70 гг.

________________________________
Примечания. Причём явно писал их человек, который не жил в ту славную эпоху. Ни в коем случае не в упрёк, просто прикольно, как с годами меняется отношение к словам:

Источник