Секс мафия и геморрой
Дмитрий Емец
Секс, мафия и геморрой
Не было ни шороха, ни шума. Работали профессионалы. Дежурного сняли прежде, чем он успел поднять тревогу. За дверью под бук и четырьмя малопрозрачными витражными стеклами мелькнула громоздкая фигура. Она вытянула вперед руки, как бы собираясь войти. В следующую секунду стекла брызнули мелкими осколками. И только потом уже, с запозданием, оглушительным трескучим горохом раскатились выстрелы…
Спинка стула была прострелена в двух местах, но стул устоял. Телевизор взорвался с негромким хлопком. Патронов не жалели — стреляли, пока не опустеет рожок.
Писклявые рикошеты бестолковыми лягушками прыгали по линолиуму.
Опера Пупко спасло лишь то, что в этот момент он был возле несгораемого шкафа. По-десантному перекатившись, он замер за его дверцей, высвобождая из потертых ремней кобуры именной ТТ.
Выстрелы прекратились. В коридоре прислушивались. Кто-то наступил на гильзу и вполголоса выругался. Пупко застонал, требуя, чтобы его добили, а сам уже поднял ТТ, держа его на одной линии с глазом. Дождавшись, пока широкая фигура утвердится в проеме, мягко потянул спуск. После автоматных выстрелов хлопок ТТ был совсем негромким.
Фигура качнулась в сторону и не то упала, не то тяжело присела на пол…
— Раз, — сказал опер.
Мимо двери кто-то быстро пробежал, пригнувшись. Пупко выстрелил, но промазал. В следующий миг в кабинет, небольшая и совсем как будто нестрашная, вкатилась осколочная граната. Скользнув по линолиуму, она зацепила электрокамин и остановилась. Граната еще не взорвалась, а вслед ей уже катилась другая…
— Говорила мне мама: меняй работу! — пробормотал опер Пупко.
Красотки из «Плейбоя», наклеенные на дверцу, с ужасом смотрели на гранату, заслоняясь маленькими ладонями. Оба взрыва грянули почти одновременно. Портрет Дзержинского качнулся в разбитой рамке. Сам Ф.Э. неодобрительно прищурился.
Уже не таясь, в комнату вошли двое и остановились у стола.
— Куда подевался этот мент? В окно, что ли, выпрыгнул?
Дверца несгораемого шкафа с лязгом распахнулась. Там, целый и невредимый, сидел опер Пупко. В правой руке у него был ТТ, в левой — «Беретта». Первым и последним открытием, которое сделали киллеры, было то, что оба пистолета уже стреляют.
— Йопс-топс… Самооборона, — сказал опер Пупко.
Беллетрист Гена Ткачев, творящий под псевдонимом Игорь Мокрый, протер душистой аэропортовской салфеточкой вспотевший лоб. Перечитал отрывок и, обнаружив раздетых красоток на шкафу, хотел стереть из-за общего диссонанса, но после оставил.
«Сойдет за черту характера… А наклеить мог и напарник, капитан Лихов, которого сейчас лечат газированными водами от двойного ранения в голову», — решил Ткачев.
Чайник закипел уже в третий раз за утро. С кофе в таких количествах надо было заканчивать, но не сегодня же…
Боевичок с занятным названием «Прикури от динамита!» подкатывался к финалу. Положенные по договору девять листов были уже нашлепаны за три с половиной недели. По согласованию с издателем, опера Пупко надо было срочно выводить в расход и запускать нового героя, да только гад оказался на редкость живучим.
«Ну ничего… Сейчас я его тюкну…» — Ткачев, он же Иван Мокрый, отхлебнул кофе, сдул с клавиатуры крошки кекса и продолжил.
Пальцы Кассандры скользнули к его ширинке и задержались там с искренним восхищением.
— Ого, сколько энтузиазма! Ты так рад меня видеть?
— Я не рад. Он рад, — сказал опер Пупко, по привычке переводя стрелки.
— В таком случае он мудрей, чем ты…
Халат распахнулся. Два тугих полушария призывно качнулись. Правый розовый, как у большинства блондинок сосок, легкомысленно целился в люстру.
— Иди ко мне, генерал…
— Я майор, — поправил опер Пупко.
— Я бы сразу дала тебе генерала. Ты такой славный в постельке…
— Кгхм…
— Первый раз вижу краснеющего милиционера… Коньяк будешь?
— Я на задании.
— В самом деле? А разве секс вам на задании разрешен?
Пупко ухмыльнулся.
— Про секс в уставе ничего нет… Ладно, давай только быстро.
— Что быстро: то или другое? — с подозрением спросила Кассандра.
— Выпивка быстро, другое медленно…
— Вот это мне уже больше нравится.
Призывно покачивая бедрами, Кассандра подошла к столику. Её тонкие пальцы замерли над бокалом. Что-то маленькое и белое скользнуло в глубину…
Убедившись, что на дне нет осадка, Кассандра протянула бокал оперу. Тот широкой ладонью сгреб его и с предвкушением потянул носом.
— О, настоящий «Наполеон»! Где у тебя пепельница? Не хочу прожечь ковер…
Когда Кассандра вернулась с пепельницей, Пупко сидел на кровати, держа в руке пустой бокал. По квадратному подбородку опера текла слюна. Когда Кассандра вошла, он еще сумел поднять на нее невидящий взгляд, а после грузно завалился набок.
Лицо у него было перекошено, язык прикушен. Девушка брезгливо приблизилась и набросила ему на голову одеяло. Потом подошла к окну и, отодвинув штору, махнула кому-то рукой.
Вскоре в дверь коротко позвонили. Кассандра скользнула в коридор и вернулась с сутулым небритым мужчиной, покрытым татуировками от больших пальцев ног до самых ключиц. Это был Доктор, знаменитый бескоровный убийца, магистр ордена удавок, царь инфарктов, король ядов (кн.1,3,4)…
— Где он? — спросил Доктор.
— На кровати.
— Выпил?
— Да, — девушка была напугана.
— Тогда готов. Дай взглянуть на него дохлого… Многим нашим пацанам он шею свернул. Хочу ему, мертвому, глаза выколоть финкой…
Сутулый сдернул одеяло. Он успел еще увидеть широкое, очень широкое дуло ТТ.
Опер Пупко присел на кровати. Испуганная Кассандра с визгом забилась в угол.
— Йопс-попс, самооборона… Киска, где ты видела мента, который бы пил коньяк? Ментам наливают водку, — сказал опер Пупко.
Гена Ткачев перечитал отрывок. Этот чертов опер опять уцелел. Да еще и Доктора грохнул, а тот бы еще пригодился для следующей книги… Ну ничего… Можно будет написать, что Доктор был ранен… У мафии хорошие хирурги. Ах да, он же был в бронежилете! Ну тогда тем более.
Почувствовав, что слишком долго просидел неподвижно, Ткачев встал, прошелся по комнате и с пыхтением стал приседать. После третьего приседания в боку закололо. Беллетрист озабоченно потрогал пальцем живот и больше приседать не отважился. Нет, срочно надо покупать витамины…
Ткачев снова подошел к компьютеру, чувствуя, что его беспокоит какая-то мелкая несуразность. Эта белая таблетка, которую бросила Кассандра… Цианид? Нет, слишком банально, а из других ядов беллетрист помнил только мышьяк. Но мышьяк нынче немоден. Такой профи, как Доктор, не стал бы его использовать. Может, заменить на клофелин? Нет, клофелин — лекарство и потом фиг его знает в ампулах он или в таблетках…
«А ну их, редактор разберется… А не нравится — пускай Пушкин им пишет за такие гонорары…» — решил Ткачев.
Он заглянул в раздел «Статистика» и поморщился. Уже триста пятьдесят лишних строк.
Кнопка на мышке опять залипла и выделяла все подряд. Ткачев, он же Игорь Мокрый, стал встряхивать мышку, размышляя, что эта заминка подарит оперу Пупко три лишние минуты жизни.
После продолжительной и нудной писанины — пришлось отписываться сразу за пять трупов (хорошо, что в компьютере уже был готовый шаблон) — опер Пупко возвращался домой. Рядом на сидении лежал большой букет роз, припасенный для вечернего свидания с любимой женщиной — Леной Фоминой (90х60х90, блондинка, голубые глаза, духи «Ай Оз», любит красное вино и морских свинок).
Лена жила на окраине, и Пупко теперь ехал по заброшенной и темной улице в промзоне. Справа и слева тянулись бетонные заборы. Корявые деревья походили на высунувшиеся из-под земли ревматические пальцы мертвецов.
Внезапно что-то загрохотало впереди, взвыл мотор и длинный трейлер, выехавший из переулка, преградил ему дорогу. Опер Пупко затормозил и, по-гоночному перебросив руль, попытался развернуться на своем древнем, золотыми майорскими руками восстановленном БМВ. Спортивная резина справилась бы, не попадись на пути глубокая выбоина, образовавшаяся здесь стараниями Игоря Мокрого.
Источник
Íå áûëî íè øîðîõà, íè øóìà. Ðàáîòàëè ïðîôåññèîíàëû. Äåæóðíîãî ñíÿëè ïðåæäå, ÷åì îí óñïåë ïîäíÿòü òðåâîãó. Çà äâåðüþ ïîä áóê è ÷åòûðüìÿ ìàëîïðîçðà÷íûìè âèòðàæíûìè ñòåêëàìè ìåëüêíóëà ãðîìîçäêàÿ ôèãóðà. Îíà âûòÿíóëà âïåðåä ðóêè, êàê áû ñîáèðàÿñü âîéòè.  ñëåäóþùóþ ñåêóíäó ñòåêëà áðûçíóëè ìåëêèìè îñêîëêàìè. È òîëüêî ïîòîì óæå, ñ çàïîçäàíèåì, îãëóøèòåëüíûì òðåñêó÷èì ãîðîõîì ðàñêàòèëèñü âûñòðåëû
Ñïèíêà ñòóëà áûëà ïðîñòðåëåíà â äâóõ ìåñòàõ, íî ñòóë óñòîÿë. Òåëåâèçîð âçîðâàëñÿ ñ íåãðîìêèì õëîïêîì. Ïàòðîíîâ íå æàëåëè ñòðåëÿëè, ïîêà íå îïóñòååò ðîæîê.
Ïèñêëÿâûå ðèêîøåòû áåñòîëêîâûìè ëÿãóøêàìè ïðûãàëè ïî ëèíîëèóìó.
Îïåðà Ïóïêî ñïàñëî ëèøü òî, ÷òî â ýòîò ìîìåíò îí áûë âîçëå íåñãîðàåìîãî øêàôà. Ïî-äåñàíòíîìó ïåðåêàòèâøèñü, îí çàìåð çà åãî äâåðöåé, âûñâîáîæäàÿ èç ïîòåðòûõ ðåìíåé êîáóðû èìåííîé ÒÒ.
Âûñòðåëû ïðåêðàòèëèñü. Â êîðèäîðå ïðèñëóøèâàëèñü. Êòî-òî íàñòóïèë íà ãèëüçó è âïîëãîëîñà âûðóãàëñÿ. Ïóïêî çàñòîíàë, òðåáóÿ, ÷òîáû åãî äîáèëè, à ñàì óæå ïîäíÿë ÒÒ, äåðæà åãî íà îäíîé ëèíèè ñ ãëàçîì. Äîæäàâøèñü, ïîêà øèðîêàÿ ôèãóðà óòâåðäèòñÿ â ïðîåìå, ìÿãêî ïîòÿíóë ñïóñê. Ïîñëå àâòîìàòíûõ âûñòðåëîâ õëîïîê ÒÒ áûë ñîâñåì íåãðîìêèì.
Ôèãóðà êà÷íóëàñü â ñòîðîíó è íå òî óïàëà, íå òî òÿæåëî ïðèñåëà íà ïîë
Ðàç, ñêàçàë îïåð.
Ìèìî äâåðè êòî-òî áûñòðî ïðîáåæàë, ïðèãíóâøèñü. Ïóïêî âûñòðåëèë, íî ïðîìàçàë.  ñëåäóþùèé ìèã â êàáèíåò, íåáîëüøàÿ è ñîâñåì êàê áóäòî íåñòðàøíàÿ, âêàòèëàñü îñêîëî÷íàÿ ãðàíàòà. Ñêîëüçíóâ ïî ëèíîëèóìó, îíà çàöåïèëà ýëåêòðîêàìèí è îñòàíîâèëàñü. Ãðàíàòà åùå íå âçîðâàëàñü, à âñëåä åé óæå êàòèëàñü äðóãàÿ
Ãîâîðèëà ìíå ìàìà: ìåíÿé ðàáîòó! ïðîáîðìîòàë îïåð Ïóïêî.
Êðàñîòêè èç «Ïëåéáîÿ», íàêëååííûå íà äâåðöó, ñ óæàñîì ñìîòðåëè íà ãðàíàòó, çàñëîíÿÿñü ìàëåíüêèìè ëàäîíÿìè. Îáà âçðûâà ãðÿíóëè ïî÷òè îäíîâðåìåííî. Ïîðòðåò Äçåðæèíñêîãî êà÷íóëñÿ â ðàçáèòîé ðàìêå. Ñàì Ô.Ý. íåîäîáðèòåëüíî ïðèùóðèëñÿ.
Óæå íå òàÿñü, â êîìíàòó âîøëè äâîå è îñòàíîâèëèñü ó ñòîëà.
Êóäà ïîäåâàëñÿ ýòîò ìåíò? Â îêíî, ÷òî ëè, âûïðûãíóë?
Äâåðöà íåñãîðàåìîãî øêàôà ñ ëÿçãîì ðàñïàõíóëàñü. Òàì, öåëûé è íåâðåäèìûé, ñèäåë îïåð Ïóïêî. Â ïðàâîé ðóêå ó íåãî áûë ÒÒ, â ëåâîé «Áåðåòòà». Ïåðâûì è ïîñëåäíèì îòêðûòèåì, êîòîðîå ñäåëàëè êèëëåðû, áûëî òî, ÷òî îáà ïèñòîëåòà óæå ñòðåëÿþò.
Éîïñ-òîïñ
Ñàìîîáîðîíà, ñêàçàë îïåð Ïóïêî.
Áåëëåòðèñò Ãåíà Òêà÷åâ, òâîðÿùèé ïîä ïñåâäîíèìîì Èãîðü Ìîêðûé, ïðîòåð äóøèñòîé àýðîïîðòîâñêîé ñàëôåòî÷êîé âñïîòåâøèé ëîá. Ïåðå÷èòàë îòðûâîê è, îáíàðóæèâ ðàçäåòûõ êðàñîòîê íà øêàôó, õîòåë ñòåðåòü èç-çà îáùåãî äèññîíàíñà, íî ïîñëå îñòàâèë.
«Ñîéäåò çà ÷åðòó õàðàêòåðà
À íàêëåèòü ìîã è íàïàðíèê, êàïèòàí Ëèõîâ, êîòîðîãî ñåé÷àñ ëå÷àò ãàçèðîâàííûìè âîäàìè îò äâîéíîãî ðàíåíèÿ â ãîëîâó», ðåøèë Òêà÷åâ.
×àéíèê çàêèïåë óæå â òðåòèé ðàç çà óòðî. Ñ êîôå â òàêèõ êîëè÷åñòâàõ íàäî áûëî çàêàí÷èâàòü, íî íå ñåãîäíÿ æå
Áîåâè÷îê ñ çàíÿòíûì íàçâàíèåì «Ïðèêóðè îò äèíàìèòà!» ïîäêàòûâàëñÿ ê ôèíàëó. Ïîëîæåííûå ïî äîãîâîðó äåâÿòü ëèñòîâ áûëè óæå íàøëåïàíû çà òðè ñ ïîëîâèíîé íåäåëè. Ïî ñîãëàñîâàíèþ ñ èçäàòåëåì, îïåðà Ïóïêî íàäî áûëî ñðî÷íî âûâîäèòü â ðàñõîä è çàïóñêàòü íîâîãî ãåðîÿ, äà òîëüêî ãàä îêàçàëñÿ íà ðåäêîñòü æèâó÷èì.
«Íó íè÷åãî
Ñåé÷àñ ÿ åãî òþêíó
» Òêà÷åâ, îí æå Èâàí Ìîêðûé, îòõëåáíóë êîôå, ñäóë ñ êëàâèàòóðû êðîøêè êåêñà è ïðîäîëæèë.
Ïàëüöû Êàññàíäðû ñêîëüçíóëè ê åãî øèðèíêå è çàäåðæàëèñü òàì ñ èñêðåííèì âîñõèùåíèåì.
Îãî, ñêîëüêî ýíòóçèàçìà! Òû òàê ðàä ìåíÿ âèäåòü?
ß íå ðàä. Îí ðàä, ñêàçàë îïåð Ïóïêî, ïî ïðèâû÷êå ïåðåâîäÿ ñòðåëêè.
 òàêîì ñëó÷àå îí ìóäðåé, ÷åì òû
Õàëàò ðàñïàõíóëñÿ. Äâà òóãèõ ïîëóøàðèÿ ïðèçûâíî êà÷íóëèñü. Ïðàâûé ðîçîâûé, êàê ó áîëüøèíñòâà áëîíäèíîê ñîñîê, ëåãêîìûñëåííî öåëèëñÿ â ëþñòðó.
Èäè êî ìíå, ãåíåðàë
ß ìàéîð, ïîïðàâèë îïåð Ïóïêî.
ß áû ñðàçó äàëà òåáå ãåíåðàëà. Òû òàêîé ñëàâíûé â ïîñòåëüêå…
Êãõì
Ïåðâûé ðàç âèæó êðàñíåþùåãî ìèëèöèîíåðà
Êîíüÿê áóäåøü?
ß íà çàäàíèè.
 ñàìîì äåëå? À ðàçâå ñåêñ âàì íà çàäàíèè ðàçðåøåí?
Ïóïêî óõìûëüíóëñÿ.
Ïðî ñåêñ â óñòàâå íè÷åãî íåò
Ëàäíî, äàâàé òîëüêî áûñòðî.
×òî áûñòðî: òî èëè äðóãîå? ñ ïîäîçðåíèåì ñïðîñèëà Êàññàíäðà.
Âûïèâêà áûñòðî, äðóãîå ìåäëåííî
Âîò ýòî ìíå óæå áîëüøå íðàâèòñÿ.
Ïðèçûâíî ïîêà÷èâàÿ áåäðàìè, Êàññàíäðà ïîäîøëà ê ñòîëèêó. Ÿ òîíêèå ïàëüöû çàìåðëè íàä áîêàëîì. ×òî-òî ìàëåíüêîå è áåëîå ñêîëüçíóëî â ãëóáèíó
Óáåäèâøèñü, ÷òî íà äíå íåò îñàäêà, Êàññàíäðà ïðîòÿíóëà áîêàë îïåðó. Òîò øèðîêîé ëàäîíüþ ñãðåá åãî è ñ ïðåäâêóøåíèåì ïîòÿíóë íîñîì.
Î, íàñòîÿùèé «Íàïîëåîí»! Ãäå ó òåáÿ ïåïåëüíèöà? Íå õî÷ó ïðîæå÷ü êîâåð
Êîãäà Êàññàíäðà âåðíóëàñü ñ ïåïåëüíèöåé, Ïóïêî ñèäåë íà êðîâàòè, äåðæà â ðóêå ïóñòîé áîêàë. Ïî êâàäðàòíîìó ïîäáîðîäêó îïåðà òåêëà ñëþíà. Êîãäà Êàññàíäðà âîøëà, îí åùå ñóìåë ïîäíÿòü íà íåå íåâèäÿùèé âçãëÿä, à ïîñëå ãðóçíî çàâàëèëñÿ íàáîê.
Ëèöî ó íåãî áûëî ïåðåêîøåíî, ÿçûê ïðèêóøåí. Äåâóøêà áðåçãëèâî ïðèáëèçèëàñü è íàáðîñèëà åìó íà ãîëîâó îäåÿëî. Ïîòîì ïîäîøëà ê îêíó è, îòîäâèíóâ øòîðó, ìàõíóëà êîìó-òî ðóêîé.
Âñêîðå â äâåðü êîðîòêî ïîçâîíèëè. Êàññàíäðà ñêîëüçíóëà â êîðèäîð è âåðíóëàñü ñ ñóòóëûì íåáðèòûì ìóæ÷èíîé, ïîêðûòûì òàòóèðîâêàìè îò áîëüøèõ ïàëüöåâ íîã äî ñàìûõ êëþ÷èö. Ýòî áûë Äîêòîð, çíàìåíèòûé áåñêîðîâíûé óáèéöà, ìàãèñòð îðäåíà óäàâîê, öàðü èíôàðêòîâ, êîðîëü ÿäîâ (êí.1,3,4)
Ãäå îí? ñïðîñèë Äîêòîð.
Íà êðîâàòè.
Âûïèë?
Äà, äåâóøêà áûëà íàïóãàíà.
Òîãäà ãîòîâ. Äàé âçãëÿíóòü íà íåãî äîõëîãî
Ìíîãèì íàøèì ïàöàíàì îí øåþ ñâåðíóë. Õî÷ó åìó, ìåðòâîìó, ãëàçà âûêîëîòü ôèíêîé
Ñóòóëûé ñäåðíóë îäåÿëî. Îí óñïåë åùå óâèäåòü øèðîêîå, î÷åíü øèðîêîå äóëî ÒÒ.
Îïåð Ïóïêî ïðèñåë íà êðîâàòè. Èñïóãàííàÿ Êàññàíäðà ñ âèçãîì çàáèëàñü â óãîë.
Éîïñ-ïîïñ, ñàìîîáîðîíà… Êèñêà, ãäå òû âèäåëà ìåíòà, êîòîðûé áû ïèë êîíüÿê? Ìåíòàì íàëèâàþò âîäêó, ñêàçàë îïåð Ïóïêî.
Ãåíà Òêà÷åâ ïåðå÷èòàë îòðûâîê. Ýòîò ÷åðòîâ îïåð îïÿòü óöåëåë. Äà åùå è Äîêòîðà ãðîõíóë, à òîò áû åùå ïðèãîäèëñÿ äëÿ ñëåäóþùåé êíèãè
Íó íè÷åãî
Ìîæíî áóäåò íàïèñàòü, ÷òî Äîêòîð áûë ðàíåí
Ó ìàôèè õîðîøèå õèðóðãè. Àõ äà, îí æå áûë â áðîíåæèëåòå! Íó òîãäà òåì áîëåå.
Ïî÷óâñòâîâàâ, ÷òî ñëèøêîì äîëãî ïðîñèäåë íåïîäâèæíî, Òêà÷åâ âñòàë, ïðîøåëñÿ ïî êîìíàòå è ñ ïûõòåíèåì ñòàë ïðèñåäàòü. Ïîñëå òðåòüåãî ïðèñåäàíèÿ â áîêó çàêîëîëî. Áåëëåòðèñò îçàáî÷åííî ïîòðîãàë ïàëüöåì æèâîò è áîëüøå ïðèñåäàòü íå îòâàæèëñÿ. Íåò, ñðî÷íî íàäî ïîêóïàòü âèòàìèíû
Òêà÷åâ ñíîâà ïîäîøåë ê êîìïüþòåðó, ÷óâñòâóÿ, ÷òî åãî áåñïîêîèò êàêàÿ-òî ìåëêàÿ íåñóðàçíîñòü. Ýòà áåëàÿ òàáëåòêà, êîòîðóþ áðîñèëà Êàññàíäðà
Öèàíèä? Íåò, ñëèøêîì áàíàëüíî, à èç äðóãèõ ÿäîâ áåëëåòðèñò ïîìíèë òîëüêî ìûøüÿê. Íî ìûøüÿê íûí÷å íåìîäåí. Òàêîé ïðîôè, êàê Äîêòîð, íå ñòàë áû åãî èñïîëüçîâàòü. Ìîæåò, çàìåíèòü íà êëîôåëèí? Íåò, êëîôåëèí ëåêàðñòâî è ïîòîì ôèã åãî çíàåò â àìïóëàõ îí èëè â òàáëåòêàõ
«À íó èõ, ðåäàêòîð ðàçáåðåòñÿ
À íå íðàâèòñÿ ïóñêàé Ïóøêèí èì ïèøåò çà òàêèå ãîíîðàðû
» ðåøèë Òêà÷åâ.
Îí çàãëÿíóë â ðàçäåë «Ñòàòèñòèêà» è ïîìîðùèëñÿ. Óæå òðèñòà ïÿòüäåñÿò ëèøíèõ ñòðîê.
Êíîïêà íà ìûøêå îïÿòü çàëèïëà è âûäåëÿëà âñå ïîäðÿä. Òêà÷åâ, îí æå Èãîðü Ìîêðûé, ñòàë âñòðÿõèâàòü ìûøêó, ðàçìûøëÿÿ, ÷òî ýòà çàìèíêà ïîäàðèò îïåðó Ïóïêî òðè ëèøíèå ìèíóòû æèçíè.
Ïîñëå ïðîäîëæèòåëüíîé è íóäíîé ïèñàíèíû ïðèøëîñü îòïèñûâàòüñÿ ñðàçó çà ïÿòü òðóïîâ (õîðîøî, ÷òî â êîìïüþòåðå óæå áûë ãîòîâûé øàáëîí) îïåð Ïóïêî âîçâðàùàëñÿ äîìîé. Ðÿäîì íà ñèäåíèè ëåæàë áîëüøîé áóêåò ðîç, ïðèïàñåííûé äëÿ âå÷åðíåãî ñâèäàíèÿ ñ ëþáèìîé æåíùèíîé Ëåíîé Ôîìèíîé (90õ60õ90, áëîíäèíêà, ãîëóáûå ãëàçà, äóõè «Àé Îç», ëþáèò êðàñíîå âèíî è ìîðñêèõ ñâèíîê).
Ëåíà æèëà íà îêðàèíå, è Ïóïêî òåïåðü åõàë ïî çàáðîøåííîé è òåìíîé óëèöå â ïðîìçîíå. Ñïðàâà è ñëåâà òÿíóëèñü áåòîííûå çàáîðû. Êîðÿâûå äåðåâüÿ ïîõîäèëè íà âûñóíóâøèåñÿ èç-ïîä çåìëè ðåâìàòè÷åñêèå ïàëüöû ìåðòâåöîâ.
Âíåçàïíî ÷òî-òî çàãðîõîòàëî âïåðåäè, âçâûë ìîòîð è äëèííûé òðåéëåð, âûåõàâøèé èç ïåðåóëêà, ïðåãðàäèë åìó äîðîãó. Îïåð Ïóïêî çàòîðìîçèë è, ïî-ãîíî÷íîìó ïåðåáðîñèâ ðóëü, ïîïûòàëñÿ ðàçâåðíóòüñÿ íà ñâîåì äðåâíåì, çîëîòûìè ìàéîðñêèìè ðóêàìè âîññòàíîâëåííîì ÁÌÂ. Ñïîðòèâíàÿ ðåçèíà ñïðàâèëàñü áû, íå ïîïàäèñü íà ïóòè ãëóáîêàÿ âûáîèíà, îáðàçîâàâøàÿñÿ çäåñü ñòàðàíèÿìè Èãîðÿ Ìîêðîãî.
Çàäíåå êîëåñî óãîäèëî â íåå… Ñâåòëî-ñèíèé ÁÌ ïåðåâåðíóëñÿ. Îïåðà Ïóïêî ñïàñëè òîëüêî ðåìåíü è äâåíàäöàòèëåòíèå çàíÿòèÿ ñ ìàñòåðîì èç Òàéâàíÿ (êíèãà 1, ÷àñòü 2), ïðåâðàòèâøèå åãî òåëî â æåëåçíóþ ðóáàøêó.
Âûòàùèâ âåðíûé «ÒÒ», îïåð ñ âåëè÷àéøèì òðóäîì îòêðûë áîêîâîå ñòåêëî è ñòàë îòïîëçàòü îò ìàøèíû. Ïðàâàÿ êèñòü áûëà âûâèõíóòà, êîëåíî âûáèòî èëè óøèáëåíî. Êðîìå òîãî, áåíçîáàê äàë òå÷ü è òåïåðü ïî ëóæèöå âûòåêøåãî áåíçèíà ê áàêó áåæàë ñèíåâàòûé îãîíåê.
À òóò åùå ïÿòàÿ, çàäíÿÿ äâåðü ïðèïàðêîâàííîãî íà òðîòóàðå äæèïà «Øåâðîëå Áëåéçåð» ìåäëåííî ïîäíÿëàñü. Ñèäåíèÿ áûëè ñëîæåíû, à íà îñâîáîäèâøåìñÿ ïðîñòðàíñòâå, ïðèæàâ ê ïëå÷ó ïðèêëàä ïóëåìåòà, ïðèïîäíèìàëñÿ íà ëîêòÿõ ÷åëîâåê â ìàñêå. Ðÿäîì, âñòàâ íà îäíî êîëåíî, â òàêîé æå àêêóðàòíîé øàïî÷êå ñ ïðîðåçÿìè äëÿ ãëàç ìàÿ÷èë ãðàíàòîìåò÷èê.
«Íó âñå, åìó êîíåö!» óõìûëüíóâøèñü, Ãåíà Òêà÷åâ ïðîòÿíóë ïàëåö, ÷òîáû ïîñòàâèòü ïîñëåäíþþ òî÷êó. Îí íå îñòàâèë îïåðó íè åäèíîãî øàíñà. Ïèñòîëåò ñäåëàåò òîëüêî îäèí âûñòðåë, à ïîòîì ýòî õîðîøî áûëî èçâåñòíî àâòîðó ñëåäóþùèé ïàòðîí ïåðåêîñèò.
Áåëëåòðèñò óñòàâèëñÿ íà ìîíèòîð, ñîîáðàæàÿ, êàêóþ ðåïëèêó ïîäàðèòü ìåíòó ïîä çàâÿçêó, ÷òîáû ÷èòàòåëü ïóñòèë ñëåçó.  ýòó æå ñåêóíäó ìàéîð Ïóïêî ñëó÷àéíî ïîäíÿë ãëàçà, è âçãëÿä àâòîðà è âçãëÿä ãåðîÿ ñêðåñòèëèñü âïåðâûå çà ñåìü êíèã. Áåäíûé îïåð îñîçíàë âäðóã, ÷òî îí ìàðèîíåòêà, êóêëà, êîòîðóþ ñåé÷àñ óáåðóò â ÿùèê… Âûðóãàâøèñü, Ïóïêî âñêèíóë «ÒÒ» è, ïðèäåðæèâàÿ ðàñòÿíóòîå çàïÿñòüå ëåâîé ðóêîé, ïðèöåëèëñÿ íåò, íå â äæèï, à â íåáî, â ñâîåãî îïëûâøåãî ãðàôîìàíèñòîãî ìàýñòðî, çàìåðøåãî ïî òó ñòîðîíó ìîíèòîðà.
À-à-à! Èãîðü Ìîêðûé áåçóñïåøíî ìåòíóëñÿ â ñòîðîíó
Çâóê óïàâøåãî ñòóëà ñëèëñÿ ñî çâóêîì ñóõîãî õëîïêà. Íåïîíÿòíî áûëî äàæå áûë ëè âûñòðåë èëè ïðîñòî ïîäëîìèëñÿ òîíêîíîãèé óðîäåö ñòóë…
Îïåð Ïóïêî ïîäíÿë ãèëüçó è, ñæàâ åå â ëàäîíè, ñóíóë â êàðìàí.
Éîïñ-òîïñ. Ñàìîîáîðîíà, ñêàçàë îí è, ïðèõðàìûâàÿ, ïîäíÿëñÿ, óáåäèâøèñü, ÷òî äæèï ñ ïóëåìåòîì èñ÷åç, ãîðåâøàÿ ìàøèíà ïîãàñëà, à äëèííûé òðåéëåð îêàçàëñÿ âñåãî ëèøü íåóäà÷íî óïàâøèìè âîðîòàìè àâòîáàçû.
Ðàíû (ñïàñèáî ïî÷èâøåìó àâòîðó) çàæèâàëè íà íåì êàê íà ñîáàêå. Óìèëåííî ãëÿäÿ íà ñèçîå, öâåòà ïîêðàñèâøåéñÿ îò ñîâìåñòíîé ñòèðêè íàâîëî÷êè, íåáî, Ïóïêî äîñòàë ñîòîâûé òåëåôîí è ïîçâîíèë ëþáèìîé.
Ëåíà, ìèëàÿ
Âñå, íàêîíåö, çàêîí÷èëîñü! ß óõîæó èç îðãàíîâ è ñáóäåòñÿ íàøà äàâíÿÿ ìå÷òà óñòðîþñü â ðåñòîðàí èãðàòü íà ñàêñîôîíå.
Òðóáêà äðîãíóëà.  äèíàìèê ñêàòèëàñü ñóðîâàÿ ìóæñêàÿ ñëåçà. Äðóãàÿ ñëåçà ïðîçðà÷íàÿ, ÷èñòàÿ, êàê âîäêà «Àáñîëþò», ïîäòîïèëà òåëåôîí íà äðóãîì êîíöå ëèíèè
Êîíòðîëåðøà ñëåäñòâåííîãî èçîëÿòîðà ñòàðøèé ëåéòåíàíò Ëåíà Ôîìèíà áûëà ñåíòèìåíòàëüíîé æåíùèíîé.
Источник
Емец Дмитрий Александрович
Секс, мафия и геморрой
Дмитрий Емец
СЕКС, МАФИЯ И ГЕМОРРОЙ
Не было ни шороха, ни шума. Работали профессионалы. Дежурного сняли прежде, чем он успел поднять тревогу. За дверью под бук и четырьмя малопрозрачными витражными стеклами мелькнула громоздкая фигура. Она вытянула вперед руки, как бы собираясь войти. В следующую секунду стекла брызнули мелкими осколками. И только потом уже, с запозданием, оглушительным трескучим горохом раскатились выстрелы…
Спинка стула была прострелена в двух местах, но стул устоял. Телевизор взорвался с негромким хлопком. Патронов не жалели — стреляли, пока не опустеет рожок.
Писклявые рикошеты бестолковыми лягушками прыгали по линолиуму.
Опера Пупко спасло лишь то, что в этот момент он был возле несгораемого шкафа. По-десантному перекатившись, он замер за его дверцей, высвобождая из потертых ремней кобуры именной ТТ.
Выстрелы прекратились. В коридоре прислушивались. Кто-то наступил на гильзу и вполголоса выругался. Пупко застонал, требуя, чтобы его добили, а сам уже поднял ТТ, держа его на одной линии с глазом. Дождавшись, пока широкая фигура утвердится в проеме, мягко потянул спуск. После автоматных выстрелов хлопок ТТ был совсем негромким.
Фигура качнулась в сторону и не то упала, не то тяжело присела на пол…
— Раз, — сказал опер.
Мимо двери кто-то быстро пробежал, пригнувшись. Пупко выстрелил, но промазал. В следующий миг в кабинет, небольшая и совсем как будто нестрашная, вкатилась осколочная граната. Скользнув по линолиуму, она зацепила электрокамин и остановилась. Граната еще не взорвалась, а вслед ей уже катилась другая…
— Говорила мне мама: меняй работу! — пробормотал опер Пупко.
Красотки из «Плейбоя», наклеенные на дверцу, с ужасом смотрели на гранату, заслоняясь маленькими ладонями. Оба взрыва грянули почти одновременно. Портрет Дзержинского качнулся в разбитой рамке. Сам Ф.Э. неодобрительно прищурился.
Уже не таясь, в комнату вошли двое и остановились у стола.
— Куда подевался этот мент? В окно, что ли, выпрыгнул?
Дверца несгораемого шкафа с лязгом распахнулась. Там, целый и невредимый, сидел опер Пупко. В правой руке у него был ТТ, в левой — «Беретта». Первым и последним открытием, которое сделали киллеры, было то, что оба пистолета уже стреляют.
— Йопс-топс… Самооборона, — сказал опер Пупко.
Беллетрист Гена Ткачев, творящий под псевдонимом Игорь Мокрый, протер душистой аэропортовской салфеточкой вспотевший лоб. Перечитал отрывок и, обнаружив раздетых красоток на шкафу, хотел стереть из-за общего диссонанса, но после оставил.
«Сойдет за черту характера… А наклеить мог и напарник, капитан Лихов, которого сейчас лечат газированными водами от двойного ранения в голову», решил Ткачев.
Чайник закипел уже в третий раз за утро. С кофе в таких количествах надо было заканчивать, но не сегодня же…
Боевичок с занятным названием «Прикури от динамита!» подкатывался к финалу. Положенные по договору девять листов были уже нашлепаны за три с половиной недели. По согласованию с издателем, опера Пупко надо было срочно выводить в расход и запускать нового героя, да только гад оказался на редкость живучим.
«Ну ничего… Сейчас я его тюкну…» — Ткачев, он же Иван Мокрый, отхлебнул кофе, сдул с клавиатуры крошки кекса и продолжил.
Пальцы Кассандры скользнули к его ширинке и задержались там с искренним восхищением.
— Ого, сколько энтузиазма! Ты так рад меня видеть?
— Я не рад. Он рад, — сказал опер Пупко, по привычке переводя стрелки.
— В таком случае он мудрей, чем ты…
Халат распахнулся. Два тугих полушария призывно качнулись. Правый розовый, как у большинства блондинок сосок, легкомысленно целился в люстру.
— Иди ко мне, генерал…
— Я майор, — поправил опер Пупко.
— Я бы сразу дала тебе генерала. Ты такой славный в постельке…
— Кгхм…
— Первый раз вижу краснеющего милиционера… Коньяк будешь?
— Я на задании.
— В самом деле? А разве секс вам на задании разрешен?
Пупко ухмыльнулся.
— Про секс в уставе ничего нет … Ладно, давай только быстро.
— Что быстро: то или другое? — с подозрением спросила Кассандра.
— Выпивка быстро, другое медленно…
— Вот это мне уже больше нравится.
Призывно покачивая бедрами, Кассандра подошла к столику. Её тонкие пальцы замерли над бокалом. Что-то маленькое и белое скользнуло в глубину…
Убедившись, что на дне нет осадка, Кассандра протянула бокал оперу. Тот широкой ладонью сгреб его и с предвкушением потянул носом.
— О, настоящий «Наполеон»! Где у тебя пепельница? Не хочу прожечь ковер…
Когда Кассандра вернулась с пепельницей, Пупко сидел на кровати, держа в руке пустой бокал. По квадратному подбородку опера текла слюна. Когда Кассандра вошла, он еще сумел поднять на нее невидящий взгляд, а после грузно завалился набок.
Лицо у него было перекошено, язык прикушен. Девушка брезгливо приблизилась и набросила ему на голову одеяло. Потом подошла к окну и, отодвинув штору, махнула кому-то рукой.
Вскоре в дверь коротко позвонили. Кассандра скользнула в коридор и вернулась с сутулым небритым мужчиной, покрытым татуировками от больших пальцев ног до самых ключиц. Это был Доктор, знаменитый бескоровный убийца, магистр ордена удавок, царь инфарктов, король ядов (кн.1,3,4)…
— Где он? — спросил Доктор.
— На кровати.
— Выпил?
— Да, — девушка была напугана.
— Тогда готов. Дай взглянуть на него дохлого… Многим нашим пацанам он шею свернул. Хочу ему, мертвому, глаза выколоть финкой…
Сутулый сдернул одеяло. Он успел еще увидеть широкое, очень широкое дуло ТТ.
Опер Пупко присел на кровати. Испуганная Кассандра с визгом забилась в угол.
— Йопс-попс, самооборона… Киска, где ты видела мента, который бы пил коньяк? Ментам наливают водку, — сказал опер Пупко.
Гена Ткачев перечитал отрывок. Этот чертов опер опять уцелел. Да еще и Доктора грохнул, а тот бы еще пригодился для следующей книги… Ну ничего… Можно будет написать, что Доктор был ранен… У мафии хорошие хирурги. Ах да, он же был в бронежилете! Ну тогда тем более.
Почувствовав, что слишком долго просидел неподвижно, Ткачев встал, прошелся по комнате и с пыхтением стал приседать. После третьего приседания в боку закололо. Беллетрист озабоченно потрогал пальцем живот и больше приседать не отважился. Нет, срочно надо покупать витамины…
Ткачев снова подошел к компьютеру, чувствуя, что его беспокоит какая-то мелкая несуразность. Эта белая таблетка, которую бросила Кассандра… Цианид? Нет, слишком банально, а из других ядов беллетрист помнил только мышьяк. Но мышьяк нынче немоден. Такой профи, как Доктор, не стал бы его использовать. Может, заменить на клофелин? Нет, клофелин — лекарство и потом фиг его знает в ампулах он или в таблетках…
Источник
