Сын трахеит маму видео

Сынок припёрся со школы мрачный, как туча:
— Ненавижу я уже эту Светлану Николаевну…
Я замер с кружкой чая в руке, и чай остыл.
Как? Мой сынище, услада моих очей и бальзам на моё сердце, лучший (практически всегда) ученик класса, любимчик девочек, вольный борец с экзотическим именем — ТАК заявляет о любимой учительнице?
Мы добиваем четвёртый класс, уже ведём переговоры про выпускной, и вот мой Леон приходит с кислой миной, и я уже третий раз слышу, как он ворчит, возясь с шнурками в коридоре:
— Скорей бы в пятый класс… Орёт сёремя… Чё я, крайний что ли?..
Раньше он бежал в школу как сытый сайгак, теперь плетётся туда совсем без интереса.
— Ты чё, Кузя?..
Уже месяц сын терпеливо отучает меня от этого нашего семейного прозвища. Раньше не возражал, и в беседах, в зависимости от ситуации, он у нас дома с моей подачи и Кузя, и Кузьмич, и даже Кузембай, если чё-то натворит. А тут взбесился — не называй меня так, и всё! Друзья дразниться начинают. Хихикают меж собой: «Ку-у-у-узя… Хи-хи-хи-хи…»
— Да задолбала, ё-моё…,— Леон злобно сдирает ботинки, проходит в комнату и, не снимая рюкзака, падает спиной на диван.
— Иди, сними куртку…,— начинаю я, и он меня перебивает с сердцем:
— Больше всех на меня орёт!.. Ни на кого не орёт, только на меня орёт!.. Сёремя!..
Я интересуюсь, чего стряслось, и мне кричат с обидой:
—… По лестнице спускаемся!..
…— Не кричи.
—… Я такой иду!.. И Саша Мелихов!.. И там ещё Артём и Алина!..
…— Не кричи.
—… Да почти весь класс такой спускается!.. А она!..
…— Да не кричи ты. Чё ты разорался?,— я стаскиваю с него куртку,— вставай давай…
—… А она такая: Ты чё так шумишь, Леон?!.. Как будто я один иду!.. Ни кому не говорит!.. Только мне говорит!..
Из горячего сбивчивого рассказа выясняется, что училка (буквально) только и ждёт, когда Леон попадётся ей на глаза, чтобы тут же сделать ему замечание.
—… Никому ни чё не говорит, только мне говорит!.. Даже в класс заходит, а все шумят-разговаривают, а она такая: «Так! Леон!.. Ну-ка все успокоились!..»,— рожица краснеет, начинает губами дрожать,— Надоела, хоть в школу не ходи!.. Сама забыла наизусть задать, никто не выучил, а она ругает — Леон! Почему никто не выучил?..
Учимся мы хорошо. Закончим четвёртый класс в худшем случае с двумя четвёрками. А «наизусть» для Леона вообще особенная тема. Его ещё в садике выделяли. Мы стихи учим раз плюнуть. Поразительная память. Как у попугая. «И самый высокий в классе!» — всё время хвалюсь я по телефону своим родителям. «И самый сильный!»,— подсказывает сынище.
…— Чё ей надо от меня, па?
— Да не кричи ты…
Раздевшись до трусов, Леон возмущённо моет ноги-руки в ванной, бухтя под нос, выходит розовый и злой, передразнивает голосом Светланы Николаевны:
— Обязательно сделайте с папой сэкс, Леончик!.. Вы такие молодцы с папой!..
Слово «Леончик» он особенно писклявит, издевательски кривя рожицу.
— Какой «сэкс»?,— я нервно прочистил горло.
…— Как орать на меня… Так она всё время!.. А как сэкс — «только вы, Леончик (комариная рожа) с папой! Больше никто!..»
Нам надо сделать большую картонную шестёрку на палочке, которую Светлана Николаевна будет держать на торжественной линейке. Сдуреть с этим Леончиком можно…
…— А почему «шестёрка»-то?..
—… пяпряси пяпу пажялуста, говорит!..,— гнусаво и со злостью.
— Да подожди ты! Почему «шестёрка»-то?
—… пусть он мне сэкс сделает!..
В школе затевают какой-то грандиозный бал с английским уклоном, и Светлана Николаевна будет вести шестые классы, и так далее. И нам с Леоном надо сделать Светлане из фанеры или оргалита «сэкс» размером 70х40 см, белый фон, сэкс чёрный или синий.
Нас всё время припахивают. Я уже привык. Сами напросились. Чё не попросят — делаем мгновенно. А чё ещё делать по вечерам-то? Уроки мы делаем быстро, часам к семи всё готово. Зафундырим Светлане сэкс по-чёрному, заодно поговорим, чё она бесится?
О чём ещё беседовать мужикам за изготовлением таблички? О бабах.
Недавно вот так же рисовали очередной плакат. Тема разговора была, помню, новая и неожиданная. В отношениях с пацанами мы уже как-то определились — себя в обиду не давать, девчонок защищать, агрессора предупреждать дважды, если не понял — встряхнуть, опять не понял — дать по шее. Тут всё ясно. А этот раз Леон меня озадачил — его одноклассница София Рамазанова обзывает Леона «лимончиком», хихикает противно вслед, крутит дули и показывает острый язык. Леон опять краснеет, злой, как Гитлер:
—… Я ей уже сколько раз по-хорошему: София! Мне так не приятно. Перестань, пожалуйста меня «лимончиком» называть. А она мне (комариная рожа, пискляво): «Лимо-ончик! Лимо-ончик!»…
Я не выдерживаю, и начинаю смеяться. На лице сына столько праведной обиды, а я веселюсь!..
…— Зна-аешь, как обидно?.. Мне чё? По шее ей дать?..
И мы беседуем беседы, и я совершенно неожиданно нахожу безошибочный выход:
— А ты спроси её спокойно: София, ты чё влюбилась в меня?
Леон задумался, видимо представив в голове, проиграл пару вариантов, и злорадно потёр руки. Я аккуратно шлифанул:
…— Все девчонки такие. Ты чё, не знал? Если начинает дразниться, сто пудов — влюбилась! Вот и София влюбилась в тебя, и дразнится. Чтобы ты за ней побегал.
…— Да я её догоню за секунду!.. Она мне по-плечо!.. Глиста очкастая!..
…— Вот я чё и говорю. Ты вон какой здоровенный. А она маленькая, худенькая. Вот и влюбилась. Ты её не обижай.
— Да не обижаю я её.
— А чё ты? «Глиста…»…
— Да это я так…
— Влюбилась, чё ж теперь поделать? Как же ей сделать, чтобы ты обратил на неё внимание?
… «Сэкс» на завтра мы сделали, и он сохнет возле батареи, и спать Леон пошёл довольный и задумчивый, и было видно, как он усмехается про себя, проигрывая в уме завтрашнюю встречу с мадам Рамазановой.
… Почти уже засыпая, Леон вдруг открывает глаза, садится рывком, пугая свою маманю:
— Ма!
Жена чуть не подпрыгнула:
— Ты чего?.. Спи давай!..
— Это чё значит?.. Светлана Николаевна тоже влюбилась в меня что ли!?..