Борьба с оспой в россии
В 1959 году, точно посередине между двумя великими космическими достижениями, — запуском первого искусственного спутника Земли и полетом Юрия Гагарина — столица СССР оказалась под угрозой массового вымирания в результате эпидемии страшной болезни. Для предотвращения катастрофы была задействована вся мощь советского государства.
Беда с красивым именем
Variola, variola vera — красивые латинские слова столетиями наводили ужас на человечество. В 737 году нашей эры вирус черной оспы уничтожил около 30 процентов населения Японии. В Европе оспа начиная с VI века ежегодно убивала десятки и сотни тысяч людей. Порой от этой болезни становились безлюдными целые города.
К XV веку среди европейских лекарей стало бытовать мнение, что заболевание оспой неизбежно и можно лишь помочь заболевшим выздороветь, но судьба их целиком в руках Божьих.
Оспа, занесенная конкистадорами в Америку, стала одной из причин тотального вымирания представителей исторической американской цивилизации.
Британский историк Томас Маколей, описывая реалии XVIII века в Англии, так писал об оспе: «Моровая язва или чума была более смертельна, но зато она посетила наш берег лишь однажды или дважды на памяти людей, тогда как оспа неотступно пребывала между нами, наполняя кладбища покойниками, терзая постоянным страхом всех тех, которые ещё не болели ею, оставляя на лицах людей, жизнь которых она пощадила, безобразные знаки как клеймо своего могущества, делая ребёнка неузнаваемым для родной матери, превращая красавицу-невесту в предмет отвращения в глазах жениха».
В целом к началу XIX века ежегодно в Европе от оспы умирало до 1,5 млн человек.
Пример императрицы не помог. Потребовались комиссары в пыльных шлемах
Болезнь не делала сословных различий: от нее погибали и простолюдины, и особы королевской крови. В России оспа убила юного императора Петра II и едва не стоила жизни Петру III. Последствия перенесенной оспы сказались и на внешности советского лидера Иосифа Сталина.
Борьба с оспой путем привнесения человеку ослабленной инфекции с целью выработки у него иммунитета практиковалась на Востоке еще во времена Авиценны, этот метод назывался вариоляцией.
Метод вакцинации стал применяться в Европе в XVIII веке. В России этот метод был внедрен Екатериной Великой, специально для этого пригласившей из Англии врача Томаса Димсдейла.
Полную победу над оспой можно было одержать лишь при условии всеобщей вакцинации населения, но ни личный пример императрицы, ни ее указы не могли решить эту задачу. Методы вакцинации были несовершенны, сохранялась высокая смертность прививаемых, низок был уровень врачей. Да что там говорить, элементарно не было достаточного количества медиков, чтобы решить вопрос в масштабах страны.
К тому же низкий уровень образования приводил к тому, что люди испытывали суеверный страх перед прививками. Что говорить о крестьянах, если даже в Петербурге кампании по вакцинации проводились при помощи полиции.
Разговоры о необходимости решения проблемы в России шли весь XIX век, захватив и начало XX столетия.
Однако разрубить гордиев узел оказалось под силу лишь большевикам. В 1919 году, в разгар Гражданской войны, вышел декрет Совнаркома РСФСР «Об обязательном оспопрививании».
Комиссары в пыльных шлемах и кожаных тужурках стали действовать по принципу убеждения и принуждения. У большевиков дело пошло значительно лучше, чем у их предшественников.
Если в 1919 году было зафиксировано 186 000 случаев заболевания оспой, то через пять лет — всего 25 000. К 1929 году число заболевших упало до 6094, а в 1936 году оспа была полностью ликвидирована в СССР.
Индийский вояж сталинского лауреата
Если в Стране Советов болезнь была побеждена, то в других странах мира, особенно в Азии и Африке, она продолжала делать свое черное дело. Поэтому советским гражданам, выезжавшим в опасные регионы, в обязательном порядке проводили вакцинацию.
В 1959 году 53-летний художник-график Алексей Алексеевич Кокорекин, мастер агитплаката, лауреат двух Сталинских премий, готовился к поездке в Африку. Как и положено, ему необходимо было сделать прививку против оспы. Существует несколько версий того, почему положенные медицинские процедуры не были проведены: по одной из них, об этом просил сам Кокорекин, по другой — что-то пошло не так у врачей.
Художник-график Алексей Алексеевич Кокорекин. Кадр youtube.com
Как бы то ни было, роковым обстоятельством стало то, что отметка о проведении вакцинации ему была проставлена.
Поездка в Африку не состоялась, но спустя несколько месяцев художник уехал в Индию, где в ту пору черная оспа была распространена, словно гречка в России.
Путешествие Кокорекина получилось насыщенным. В частности, он побывал на кремации местного брамина и даже приобрел ковер, продававшийся среди других вещей покойного. По какой причине индиец расстался с жизнью, местные не говорили, а сам художник не счел нужным выяснять.
За десять дней до нового, 1960 года Алексей Алексеевич прибыл в Москву и сразу же щедро одарил родных и знакомых сувенирами из Индии. Появившееся по возвращении недомогание он списал на усталость от путешествия и длительного перелета.
«Да это, батенька, черная оспа»
Кокорекин обратился в поликлинику, где ему поставили диагноз «грипп» и выдали соответствующие препараты. Но состояние художника продолжало ухудшаться.
Через два дня он был госпитализирован в Боткинскую больницу. Врачи продолжали его лечить от тяжелой формы гриппа, списывая появление странной сыпи на аллергию от антибиотиков.
Ситуация становилась все хуже, и отчаянные попытки медиков что-либо изменить результата не давали. 29 декабря 1959 года Алексей Кокорекин скончался.
Бывает, что в подобных случаях доктора быстро оформляют документы о смерти, но тут ситуация была несколько иной. Умер не кто-нибудь, а заслуженный деятель искусств РСФСР, человек влиятельный и известный, а врачи не могли дать внятный ответ на вопрос о том, что именно его погубило.
Разные свидетели по-разному описывают момент истины. Хирург Юрий Шапиро в своих воспоминаниях утверждал, что патологанатом Николай Краевский, поставленный в тупик странными результатами исследований, пригласил для консультации своего коллегу из Ленинграда, гостившего в Москве.
75-летний ветеран медицины, взглянув на ткани несчастного художника, спокойно сказал: «Да это, батенька, variola vera — черная оспа».
Что было в этот момент с Краевским, а также со всем руководством Боткинской больницы, история умалчивает. В оправдание им можно сказать, что к тому моменту в СССР врачи уже почти четверть века не встречались с оспой, поэтому неудивительно, что они ее не распознали.
Наперегонки со смертью
Положение было катастрофическим. Сразу у нескольких человек из персонала больницы, а также у пациентов обнаружили признаки заболевания, которое они успели подхватить у Кокорекина.
А ведь до попадания в стационар художник успел пообщаться с массой людей. Это означало, что уже через несколько дней Москве мог начаться оспенный мор.
О ЧП государственного масштаба было доложено на самый верх. По приказу партии и правительства для пресечения развития эпидемии задействовали силы КГБ, МВД, Советской армии, Минздрава и целого ряда других ведомств.
Лучшие оперативники страны в течение считаных часов отработали все связи Кокоренина и отследили каждый его шаг после возвращения в СССР: где был, с кем общался, кому что дарил. Установили не только друзей и знакомых, но и членов смены таможенного контроля, встречавших рейс художника, таксиста, который вез его домой, участкового врача и работников поликлиники и т. д.
Один из знакомых Кокорекина, пообщавшихся с ним после его возвращения, сам отправился в Париж. Этот факт установили, когда рейс «Аэрофлота» был в воздухе. Самолет немедленно вернули в Москву, а всех, кто был на борту, отправили в карантин.
К 15 января 1960 года оспа была выявлена у 19 человек. Это был настоящий бег наперегонки со смертью, в котором цена отставания равнялась жизням тысяч людей.
Всей мощью советской власти
В общей сложности было установлено 9342 контактера, из которых к первичным относилось около 1500 человек. Последние были помещены на карантин в стационары Москвы и Московской области, остальные находились под наблюдением на дому. В течение 14 дней их дважды в день обследовали врачи.
Но и этого было мало. Советское правительство намеревалось «раздавить гадину» так, чтобы даже минимального шанса на возрождение у нее не было.
В экстренном порядке началось производство вакцин в объемах, которые должны были обеспечить потребности всего (!) населения Москвы и Московской области. Еще не забытый военный девиз «Все для фронта, все для победы» снова был востребован, заставляя людей выжимать из себя максимум.
«Под ружье» поставили 26 963 медработника, открыли 3391 прививочный пункт плюс организовали 8522 прививочные бригады для работы в организациях и ЖЭКах.
К 25 января 1960 года были вакцинированы 5 559 670 москвичей и более 4 000 000 жителей Подмосковья. Нигде и никогда не проводилась столь масштабная операция по вакцинированию населения в такие короткие сроки.
Последний случай заболевания оспой в Москве было зафиксирован 3 февраля 1960 года. Таким образом, с момента заноса инфекции до прекращения вспышки эпидемии прошло 44 дня. С момента начала мероприятий по ликвидации ЧП до полной остановки эпидемии понадобилось всего 19 (!!!) дней.
Окончательный итог вспышки черной оспы в Москве — 45 заболевших, из них трое умерших.
Больше variola vera на свободу в СССР не вырывалась. А отряды «спецназа» советских врачей, вооруженные вакцинами отечественного производства, атаковали черную оспу в самых отдаленных уголках планеты. В 1978 году Всемирная организация здравоохранения отчиталась: болезнь полностью ликвидирована.
Прививки против оспы советским детям делали вплоть до начала 1980-х. Лишь убедившись, что враг разбит окончательно, без шансов на возвращение, от этой процедуры отказались.
В Советском Союзе о подобных ЧП писать было не принято. С одной стороны, это помогало избежать паники. А с другой — в тени оставался настоящий подвиг тысяч людей, спасших Москву от страшной беды.
Источник
| Ликвидация вспышки оспы в Москве 1959—1960 | |
|---|---|
| Болезнь | натуральная оспа |
| Место | Москва |
| Подтверждённых случаев | 45 |
| Смертей | 3 |
Ликвидация вспышки оспы в Москве в 1959—1960 году — беспрецедентная операция по оперативной локализации опасного инфекционного заболевания, завезённого в СССР одним человеком, в результате которой удалось предотвратить эпидемию в стране и её распространение за пределы СССР, а также провести массовую вакцинацию москвичей и жителей Подмосковья[1][2].
Эпидемиологическая ситуация по оспе в России и СССР[править | править код]
В Российской империи[править | править код]
Первые прививки (вариоляции) в России начал делать специально приглашённый императрицей Екатериной II из Англии врач Томас Димсдейл. Екатерина II подала в этом личный пример: в ночь на 12 (23) октября 1768 года ей сделали прививку от оспы, а затем и членам её семьи. В XVIII веке от натуральной оспы в России умирал каждый седьмой ребёнок. В конце XVIII века вариоляции подлежали все поступающие в кадетские корпуса, если они до того не переносили натуральной оспы. Екатерина II издала указ об обязательном оспопрививании, однако о массовом распространении вакцинации можно говорить только начиная с октября 1801 года, когда в России стали применять метод Дженнера.
В 1815 году был учреждён оспопрививательный комитет. В распространении вакцинации помогало Вольное экономическое общество, особенно с 1824 года, когда в составе общества открыто было отделение под названием попечительного о сохранении здоровья человечества и всяких домашних животных. Общество рассылало по всей России оспенную материю, инструменты, заботилось о подготовке опытных оспопрививателей, распространяло сотни тысяч брошюр на русском и инородческих языках[3]. Затем функции вакцинации были переданы земским учреждениям[4]. Однако, до Великой Октябрьской социалистической революции в России все ещё не была введена обязательная вакцинация, что сильно сказывалось на статистике смертности. В конце XIX века врач В. В. Святловский писал: «В Англии, где введены обязательные вакцинации и ревакцинация, умирает в среднем за год от этой болезни 1, и самое большее — 12 человек. Заметим — это во всей Англии; в Австрии же, не имеющей обязательного закона, в самые лучшие годы умирает от оспы не менее 5 тысяч человек за год. В одной Вене, или у нас в Варшаве, умирает от оспы ежегодно более, чем в целой Англии или даже в целой Германии»[5].
В советской России и СССР[править | править код]
10 апреля 1919 года вышел декрет СНК РСФСР «Об обязательном оспопрививании», имевший всеобщий характер. В 1924 году был издан новый закон об обязательной вакцинации и ревакцинации. В 1919 году в стране было зарегистрировано 186 000 больных натуральной оспой, в 1925 году — 25 000, в 1929 году — 6094, в 1935 году — 3177; к 1936 году натуральная оспа в СССР была ликвидирована[6].
Завоз инфекции[править | править код]
53-летний художник-плакатист, дважды лауреат Сталинской премии Алексей Алексеевич Кокорекин в 1959 году готовился к двухнедельной поездке в Индию. За год до поездки Кокорекин был от оспы привит. Поэтому спокойно выехал в турне по Индии, в ходе которого ему довелось присутствовать на сожжении умершего брамина, а затем поучаствовать в распродаже вещей покойного, на которой Кокорекин приобрёл ковёр. 23 декабря 1959 года художник возвратился из зарубежной поездки в Москву.
Обстоятельства возвращения художника из двухнедельной поездки в Индию 23 декабря 1959 года и дальнейшие события его дочь Валерия описывала так. В аэропорту «Внуково» Кокорекина встречали его жена, дочь от первого брака и знакомый за рулём автомобиля. На самочувствие художник не жаловался, из аэропорта все вместе поехали к нему домой. Уже вечером Кокорекин почувствовал себя плохо, у него поднялась температура, начался сильный кашель, всё тело охватила острая боль. На следующий день художник побывал в поликлинике, где терапевт поставил ему диагноз «грипп». Состояние продолжало ухудшаться, возникла лихорадка и сыпь по всему телу. 27 декабря Кокорекина госпитализировали в Боткинскую больницу. В стационаре художника продолжали лечить от тяжёлой формы гриппа, считая сыпь на теле проявлением аллергической реакции[1].
29 декабря 1959 года Алексей Кокорекин скончался в Боткинской больнице. На вторые сутки после смерти художника вирус был диагностирован у сотрудницы приёмного покоя, принимавшей Кокорекина, его лечащего врача и даже подростка, лечившегося в той же больнице этажом ниже: его койка стояла прямо у вентиляционного отверстия, связанного с палатой Кокорекина. Больничный истопник подхватил оспу, просто проходя мимо этой палаты[2].
По свидетельству участников событий, вирусологов, доктора медицинских наук Виктора Зуева и профессора, доктора медицинских наук Светланы Маренниковой события развивались несколько иначе. В документальном фильме ВГТРК 2013 года утверждается, что Кокорекина госпитализировали не в инфекционное отделение Боткинской, а в палату с гриппозными пациентами. Смерть наступила на третий день от отёка лёгких. При патологоанатомическом исследовании причина смерти не была выявлена. Около суток держался посмертный диагноз «чума под вопросом». Приглашённый на вскрытие академик Николай Краевский сказал, что данный случай «выше его компетенции». На второй неделе 1960 года у нескольких пациентов Боткинской больницы появились схожие симптомы: лихорадка, сильный кашель, высыпания по телу. Биоматериал с кожей наиболее тяжёлого пациента Т. направили для анализа в НИИ вакцин и сывороток. 15 января 1960 академик М. А. Морозов под микроскопом обнаружил в препарате пациента Т. тельца Пашена — частицы вируса натуральной оспы[1].
Локализация инфекции[править | править код]
Когда о ЧП было доложено руководству страны, для локализации вспышки были задействованы силы КГБ, МВД, Советской армии, Минздрава и других ведомств. Расследование контактов Кокорекина показало, что до госпитализации он успел пообщаться с массой людей. Каждый из них мог стать источником распространения инфекции.
Контакты больного были отслежены с момента его попадания на рейс «Аэрофлота» из Дели до последних дней. Были поимённо установлены не только друзья и знакомые, с которыми он был в контакте, но и таможенники встречавшей его смены, таксист, который вёз его домой, участковый врач и работники поликлиники. Одного из знакомых Кокорекина, отправившегося в Париж, решили снять с рейса «Аэрофлота», когда самолёт был в воздухе. Самолёт развернули, а опасного пассажира и всех, кто был на борту, отправили в карантин.
Одна из знакомых Кокорекина преподавала в институте и принимала экзамены у студентов, из этого вуза в карантин сразу отправили сотни человек. Подарки, привезённые из Индии для жены и любовницы, были реализованы через комиссионные магазины на Шаболовке и Ленинском проспекте. Уже через сутки все посетители магазинов и покупатели экзотики были установлены, помещены в карантин, а проданные индийские сувениры были сожжены.
Боткинская больница была закрыта на карантин вместе со всеми больными и медработниками. Для её снабжения из мобилизационных хранилищ Госрезерва были направлены грузовики с необходимыми продуктами и материалами.
Москву тоже закрыли на карантин, отменив железнодорожное и авиационное сообщение, перекрыв автодороги.
Круглосуточно медицинские бригады ездили по адресам выявленных контактов больного, забирая в инфекционные больницы вероятных носителей оспы.
К 15 января 1960 года оспа в стадии заболевания была выявлена у 19 человек. А в общей сложности неосмотрительность одного туриста затронула 9342 контактёра, из которых к первичным относилось около 1500. Эти люди с «первой линии» опасности были помещены на карантин в стационары Москвы и Московской области, остальных врачи наблюдали на дому, в течение 14 дней обследуя дважды в день.
Последний выявленный больной был зарегистрирован 3 февраля 1960 года[1][2].
Массовая вакцинация[править | править код]
Правительство распорядилось в экстренном порядке доставить оспенную вакцину для тотального прививания населения Москвы и Московской области. В течение трёх дней в распоряжение Московской городской санитарно-эпидемиологической станции было доставлено самолётами 10 млн доз противооспенной вакцины из Томского, Ташкентского институтов вакцин и сывороток и Краснодарской краевой санэпидстанции[источник не указан 105 дней].
Для вакцинации были мобилизованы 26 963 медработника, был открыт 3391 прививочный пункт и организованы 8522 прививочные бригады для работы в организациях и ЖЭКах[источник не указан 105 дней].
К 25 января 1960 года были вакцинированы 5 559 670 москвичей и более 4 000 000 жителей Подмосковья. Это стало беспрецедентной в мире акцией по вакцинированию населения как по масштабам, так и по срокам.
С момента заноса инфекции в Москву до устранения вспышки прошло 44 дня, причём с начала организованной борьбы со вспышкой инфекции до её полной остановки — только 19 дней[2].
По итогам вспышки заболели оспой 45 человек, из которых скончались трое.
Противооспенные прививки сохранялись в советском здравоохранении до начала 1980-х годов.
Отражение в массовой культуре[править | править код]
На основе событий в 1961 году Александром Мильчаковым была написана повесть «В город пришла беда», послужившая сценарием к одноимённому двухсерийному телефильму 1966 года режиссёра Марка Орлова[7].
См. также[править | править код]
- Натуральная оспа
Примечания[править | править код]
Ссылки[править | править код]
- Виталий Якушев. Чёрная оспа / Документальный фильм, серия Московский детектив, ВГТРК, 2013 г.
Источник
